следовательный аллегоризм, олицетворение психологических процессов, соединение формул светской и религиозной лирики, введение философских, богословских и научных терминов, игра словами и т. д.), но обнаруживает необычайную глубину и искренность лирической эмоции, преодолевающей абстрактность концепции. Несмотря на бесплотность образа возлюбленной Данте и ее аллегорическое имя (Беатриче — «дарующая блаженство»), она — вполне реальное лицо, дочь флорентийца Фолько Портинари, вышедшая замуж за Симоне деи Бар ди. Историю своей любви к ней, своих таинственных снов и мечтаний, своей скорби, вызванной ее ранней смертью, Д. изложил в книжке «Vita nuova» (Новая жизнь, около 1292—1295), состоящей из 30 стихотворений, скрепленных прозаическим рассказом. Торжественный, почти библейскийтон повествования, отвлеченный аллегоризм и спиритуализм образов, мистическая символика чисел 9 и 3 находят антитезу в правдивости и бесхитростности рассказа, необычайной свежести восприятия и тонком психологическом анализе собственных душевных состояний, порождающем первый в европейской литературе образец субъективно-психологического романа.
Но Д. не удерживается на этой позиции: к концу романа спиритуалистические настроения усиливаются, любовь поэта принимает после смерти возлюбленной все более мистическую окраску. Этот абстрактный характер культа дамы явственен во второй книге Д. — «Convivio» (Пир, ок. 1308), состоящей, как и первая, из стихотворений и прозаических комментариев и оставшейся незаконченной (написано только введение и комментарии к 3 аллегорическим канцонам вместо 14 — ти).
«Пир» — морально-философский трактат в чисто схоластической форме, явившийся плодом научных занятий Д., к-рые были для него (по его словам) одновременно лекарством от скорби по Беатриче и подвигом в ее честь. Увлечение наукой олицетворяется в образе новой возлюбленной — Философии (MadonnaFilosofia), «прекраснейшей и добродетельнейшей дочери царя вселенной» (символ нравственного совершенства), к-рая ведет поэта к Беатриче (вечному блаженству).
Посвятив себя науке, Д. мечтает охватить и популяризировать все отрасли средневекового знания; он предназначает свою книгу для широких кругов читателей, непричастных науке, но алчущих знания (отсюда название «Пир»), и потому пишет ее-не на лат. языке, на к-ром писались обычно научные сочинения, а по-итальянски. Защите итал. языка Д. посвящает также специальный филологический трактат на лат. языке «De vulgari eloquentia» (О народной речи, ок. 1305), тоже незаконченный. Обсуждая вопрос о различии романских языков, об их отношении к латыни, рассматривая и отвергая все многочисленные диалекты (vulgaria) итал. языка, Д. набрасывает тёорию о едином национальном языке (vulgare illustre), языке литературы и образованного общества, общем для всех местностей Италии и возвышающемся над всеми ее наречиями. Выступая против разобщенности культурных центров Италии во имя ее национального единства, рабо 404
тая над созданием единого литературного языка, закрепленного поэтом в его гениальных произведениях, Д., при всех наивностях схоластической аргументации его трактата, обнаруживает большую зрелость политической мысли и ясное понимание интересов своего класса — торгово-промышленной буржуазии, заинтересованной в объединении полуострова.
Политический опыт Д. был плодом его общественной деятельности, имевшей для него такие печальные последствия. Едва достигнув совершеннолетия, Д. принимает участие в военных предприятиях флорентийской коммуны (1285, 1287, 1289), заседает в городских советах, выполняет дипломатические поручения, а в июне 1300 избирается членом коллегии шести приоров. Раскол внутри правящей буржуазии, ожесточенная борьба двух фракций гвельфской партии — «черных» (крупная промышленная и финансовая буржуазия, которая ориентировалась на союз с папой) и «белых» (более умеренное крыло торговой буржуазии, вступившее в союз с гибеллинами, мечтавшими о возрождении феодальной монархии) — повлекли за собой изгнание Д. (сторонника «белых») при переходе власти в руки «черных» (1302). Началась пора скитаний Д. по различным городам Италии; великий поэт узнал, «как горек хлеб чужой, как труден этот путь — взбираться и спускаться по лестницам чужим».
В эти годы изгнания Д. окончательно оформляет свою политическую идеологию, намеченную в «Пире», развернутую в лат. трактате «De monarchia» (О монархии) и положенную в основу «Божественной комедии». Поднимаясь над партийными и фракционными разногласиями, над мелкими интересами различных буржуазных группировок и проникаясь общеклассов. идеей итал. буржуазии — национального единства Италии, диктуемого интересами развитого торгового капитализма, Д. приходит к пропаганде идеи всемирной буржуазной монархии, своего рода «просвещенного абсолютизма». Однако эта идея отливается у Д. в гибеллинскую концепцию «единой римской империи», к-рая была уже отметена историей и являлась в эпоху Д. утопичной. Рядом с идеалом всесветной монархии вырастает принцип независимости императорской власти от папской, отделения церкви от государства, к-рое выливается в образное сравнение двух властей с двумя самостоятельными источниками света. Надежды на осуществление своей политической программы Данте возлагал на германского императора Генриха VII, вступившего в 1308 со своими войсками в Италию.
Но Генрих умер (1313), не взяв Флоренции, и последние надежды Д. вернуться на родину рухнули; предложенные ему в 1316 условия возвращения (публичное покаяние) были им отвергнуты, как унизительные. Последние годы жизни Д. провел в Равенне, работая над завершением своей великой поэмы. Он надеялся, что поэтическая слава доставит ему почетное возвращение на родину, но не дожил до этого. Впоследствии Флоренция неоднократно делала безрезультатные попытки вернуть из Равенны к себе прах своего великого изгнанника.
