дукты с. х-ва непрерывно повышались. Так, в 18U7 бочка (102, 5 кг) ржи стоила в Зеландии 6 риксдалеров с лишним, а в 1811 — свыше 15 риксдалеров. Это повышение отразилось благоприятно на самостоятельном крестьянском хозяйстве и на хозяйстве тех помещиков, к-рые жили гл. образ, за счет натуральных доходов, но оно же принесло убытки . помещикам, сдававшим земли в аренду, и разорило батраков. Отмеченное повышение цен не прекращалось и в течение первых двух — трех лет после войны. Но 1818 ознаменовался катастрофическим падением цен, которое продолжалось вплоть до 1824.
Непосредственной причиной этого кризиса с. х-ва в Д., повлекшего за собой обнищание крестьянства, была потеря Норвегии, население к-рой составляло более трети всего населения Д. и к-рая ввозила весь потребляемый ею хлеб из Д. в обмен на лес и соленую рыбу. Одновременно с норвежским рынком Д. потеряла и английский ' вследствие введения в Англии запретительных ввозных пошлин на хлеб. Наконец в Д. сказалось и общее понижение хлебных цен, вызванное быстрым ростом с. — х. продукции во всей остальной Европе.
В политическом отношении Д. после Венского конгресса не представляла собой единого национального государства: в состав датского королевства, кроме только-что присоединенного чисто немецкого Лауенбурга, входили датско-немецкие по своему населению герцогства Шлезвиг и Гольштейн, управлявшиеся на основании особых законов. И в этих герцогствах росло национальное самосознание нем. буржуазии, проснувшееся в борьбе с Наполеоном. Шлезвиг-гольштейнский дворянский сейм, ссылаясь на союзную герм. конституцию, принятую на Венском конгрессе, потребовал в 1823от датского правительства введения сословного представительства. Правительство ответило отказом, заявив, что Шлезвиг вообще никакого отношения к Германскому союзу не имеет, а Гольштейну в свое время будет дана такая конституция, какую королю угодно будет ему дагёъ. Ответ этот конечно только усилил оппозиционное настроение голыптинцев. В самой Д. экономический кризис питал растущее недовольство среди городского и сельского населения. Среди крестьянства недовольство это проявлялось гл. обр. в возникновении тайных и открытых религиозных сект, враждебных гос. церкви; в городах были отдельные случаи и более организованных проявлений недовольства: в 1820 копенгагенская полиция раскрыла состоявшую всего из нескольких членов революционную организацию, поставившую своей целью свержение самодержавия и введение конституции. Главари организации, доктор богословия Я. Дампе и мастер кузнечного цеха Юргенсен, были приговорены к смертной казни, замененной пожизненным тюремным заключением. Беспокойство в Д. продолжало расти, особенно после июльской революции в Париже, и король Фридрих VI вынужден был пойти на уступки и обещать (в 1831) введение в Д. и Шлезвиг-Гольштейне оословных провинциальных сеймов, наподобие прусских, а также привлечь в составправительства в качестве министров нескольких наиболее прогрессивных представителей дворянства. — Сеймы, которые были введены лишь в 1834, должны были носить совещательный характер. Избирательное право предоставлялось только владельцам недвижимостей, голосующим по куриям: городской, помещичьей и крестьянской. Королю предоставлялось право назначать 7 членов в каждый из сеймов: одного от ун-та, двух от духовенства и четырех от помещиков. Учреждалось четыре независимых друг от друга сейма: один для островов (Зеландии, Фюнен и др.), один для Сев. Ютландии и по одному в Шлезвиге и в Гольштейне. Ни один из сеймов не должен был заседать в столице (местом заседаний островного сейма был избран г. Роскильде); кроме того устанавливался такой порядок созыва сеймов, который исключал возможность одновременных заседаний всех четырех сеймов: они должны были собираться на сессию лишь по два. Правительство в каждом сейме должно было быть представлено особым комиссаром.
Первые две сессии сеймов открылись в 1835 в Роскильде ив 1836 в г. Виборге (Сев. Ютландия). Точно определенных, резко очерченных партий в сеймах не было, хотя дворянские делегаты заняли реакционную, а буржуазные и крестьянские депутаты — либеральную позицию, что обеспечило наличие в сеймах либерального большинства, поддержанного мелкими землевладельцами и чиновниками из буржуазной среды. На первых сессиях сеймов подверглись обсуждению вопросы о гос. бюджете, о свободе печати и об отмене нек-рых остатков крепостного права. Однако отношение королевской власти к решениям сеймов ясно показало бессилие этих последних: так, критика гос. бюджета, впервые опубликованного перед созывом первого сейма, была оставлена королем без внимания, а предложение об организации особой комиссии по упорядочению гос. финансов было отвергнуто; печать, несмотря на протесты сеймов, была подчинена ведению полиции, причем в указе от 1 ноября 1837 король заявил, что он «один может судить о том, что полезно его подданным»; предложения либеральной части сеймов об отмене барщины, о правовом урегулировании кабальноарендных отношений и о распространении воинской повинности, которая падала на одних только крестьян, на все остальные классы населения, тоже не были проведены в жизнь.
Происходившие в сеймах дебаты вызвали живой отклик среди участников все растущего либерального движения городской буржуазии. После того как адрес о свободе печати был отклонен королем, инициаторы этого адреса основали «Общество правильного использования свободы печати», насчитывавшее до 5 тыс. членов и превратившееся, несмотря на всю неопределенность его политической программы, в организационный центр демократического движения.
Датское меньшинство в Шлезвиг-Гольштейне выдвинуло национальные требования.
Один из его представителей внес в шлезвигский сейм предложение о признании датского языка государственным, наравне с немец-
