ную армию, нежели северяне, но последние имели все предпосылки для комплектования крупнейших военных формирований.
Экономические и политические преимущества северян привели к их победе в Г. в. В Г. в. в эпоху Октябрьской революции пролетариат непрерывно удерживал свою власть в Центральной России, наиболее развитой в промышленном отношении.
Наличие у обеих борющихся сторон б. или м. значительной территориальной базы, государственного аппарата и армий отличает Г. в . от вооруженного восстания, которое нередко является прологом к Г. в. (см. Восстание вооруженное), и от партизанского движения. Различие Г. в. и вооруженного восстания не в их целях или классовой сущности; действительная разница между вооруженным восстанием и Г. в. сводится к следующему: 1) вооруженное восстание есть как бы неразвернутая форма Г. в., ее начальная стадия, отличающаяся от Г. в. в ее развернутом виде своим эпизодическим характером и масштабами; при благоприятных условиях оно перерастает в Г. в., являясь ее начальным этапом; 2) специфическим в Г. в. является существование двух или нескольких центральных «аппаратов» в руках основных борющихся классовых лагерей, т. е. такой этап борьбы, когда у сил революции (или контрреволюции) уже есть свои командные организации, к-рые открыто готовят живую военную силу, в то время как в вооруженных восстаниях боевыми действиями руководят небольшие тайные штабы.
Особенное значение в истории человечества имеют Г. в., сопровождающие великие социальные революции и являющиеся их неизбежными спутниками. В таких революционных Г. в. участвуют широчайшие, иногда миллионные (как например во время Г. в. в России) массы населения, и ведутся они с огромным ожесточением борющихся сторон.
В начальной стадии Г. в. господствующие классы оказываются лучше подготовленными для ведения Г. в., нежели классы восстающие, обладая техническими навыками управления и военного дела, иногда покорной, вымуштрованной армией. Даже в случае захвата восставшим классом власти господствующим классам сравнительно легче сорганизовать вооруженную борьбу против революционного правительства, оперевшись на ту или иную территорию с соотношением классовых сил, более благоприятным для контрреволюции, и быстро развернув на ней государственный и военный аппарат. В ходе Г. в. эти классы могут получать и получают поддержку других государств, где их класс остается господствующим. В таком случае для революционных классов Г. в. нередко из внутренней превращается в международную, к внутренней контрреволюции присоединяется интервенция. Так было во время буржуазной Великой французской революций 1789—1794, то же повторялось во всех Г. в., ведшихся пролетариатом.
Это, равно как и ряд других условий, делает ведение гражданской войны для революционного класса значительно. более трудным. Ему приходится бороться с регулярной, обученной и вышколенной госцодствующимклассом армией, руководимой опытным командным составом, и строить свою армию заново, в процессе борьбы, нередко руками чужих специалистов, причем в начале борьбы его вооружение и организация технически ниже, у него отсутствуют базы и налаженная связь. Ведение Г. в. с только-что низвергнутыми, до тех пор господствовавшими классами, укрепившимися на той или иной части государственной территории, требует от революционных классов огромного напряжения, больших организационных способностей, революционного энтузиазма, классово выдержанной политики, в частности по отношению к возможным союзникам из друг, социальных групп. Революционным классам приходится бороться с противодействием чиновников старого аппарата, массами уходящих в стан контрреволюции и путем заговоров, измены и саботажа препятствующих революционному строительству и созданию армии революционной, необходимой для ведения Г. в. и охраны революционного порядка. К этому присоединяются военные заговоры, взрывы ж. — д. мостов, военных складов, поджоги, террористические акты (покушения на руководителей революционной диктатуры и представителей власти), восстания на территории, занятой революционным классом, образующие новые внутренние фронты Г. в., и т. д. Поэтому необходимым дополнением гражданской войны, значительно способствующим успешности ее ведения, является революционный террор, преследующий цели борьбы с контрреволюцией внутри страны и в армии (см. Террор). Далее ведущий Г. в. революционный класс не является вполне однородным, а обычно распадается на ряд группировок с неодинаковой экономической и идеол. характеристикой; к тому же войну большей частью приходится вести в союзе с другими классами или группами внутри этих классов; приходится использовать и чуждые социальные группы подвластной территории, вербуя их для комплектования вооруженных сил [этот минус имеется впрочем нередко даже в большей степени и у контрреволюционного класса (всеобщие мобилизации развалили белые армии)]. Поэтому правильная линия внутренней политики имеет решающее значение для исхода Г. в., как это показал опыт и буржуазных и пролетарских Г. в. (см. ниже).
Но революционный класс имеет и свои преимущества. История знает примеры, когда он в конечном счете создавал армию более высокого типа, чем та, что имелась у класса отжившего (ср. Французскую революцию 1789 и Английскую 17 в.), и во всяком случае он создает армию, если и не всегда технически более высоко организованную, нежели армии контрреволюции, зато идеологически более спаянную, преисполненную героизма и творческих сил, присущих восходящему классу, и несущую с собой освобождение угнетенным классам вражеского лагеря. Последним объясняются частые случаи отказа от борьбы и прямого перехода войск контрреволюции на сторону революционной армии. В Г. в., ведущихся освобождающимися эксплоатируемыми классами против эксплоататорских, 1 принимают участие многомил-
