бумагу, пиленый лес, а из некоторых мест и круглый; наконец, вывозят, в особенности из Бадена, разные химическ. продукты и соду, а также азотные удобрения; следует добавить, что не вошедший в таблицу МангеймЛюдвигсгафен вывозит 89, 2 тыс. m разных химических продуктов против ввоза в 42, 7 т. т, вывозит 30, 6 тыс. т серной кислоты при ввозе в 16, 2 и, наконец, вывозит 123, 9 тыс. ш азотных удобрений при ввозе в 3, 2 тыс. т.
По сельскохозяйственным продуктам некоторые части Юж. Г. располагают (правда, довольно скромными) избытками, идущими на вывоз, но другие части нуждаются в их ввозе. Характерно, что, за исключением Сев.
Баварии, все части Юж. Г. имеют более или менее значительный вывоз молока, при чем Юж. Бавария с ее альпийскими пастбищами особо выдается в этом отношении. По скоту Бавария имеет в общем перевес вывоза над ввозом, хотя в северную часть ей приходится ввозить много свиней й поросят. Вюртемберг занимает промежуточное положение, рывозя рогатый скот, овец и поросят, но ввозя телят и свиней, а Баден имеет общее превышение ввоза скота над вывозом.
Среди городов этого района — много городов очень древнего происхождения, возникших как торговые центры, благодаря прохождению через район транзитных торговых путей; не все из них сохранили значение крупных центров в эпоху индустриализации Г. и развития ж. — д. строительства. Наиболее крупными центрами в настоящее время являются в Баварии столица Мюнхен(681 тыс.) и промышленные центры Аугсбург (166 тыс.) и Нюрнберг (392 т.); в Вюртемберге свыше 100 тыс. жителей имеет только Штуттгарт (342 тыс.), в Бадене — Мангейм (247 тыс.) и Карлсруе (146 тыс.).
Лит.: Кроме литературы, приведенной в эконо мическом очерке, см.: Hassert К., Das Wirtschaftsleben Deutschlands und seine geographischen G-rund]agen, Leipzig, 1923; Scheu E., Deutschlands wirtSchaftsgeographische Harmonic, Breslau, 1924; его же, Des Reiches wirtschaftliche Einheit, B., 1926; Hesse P., Die deutschen Wirtschaftsgebiete, B., 1928; Muller J., Der Mitteldeutsche Industriebezirk, Jena, 1927; Creutzburg N., Das Lokalisationsphanomen der Industrien am Beispiel des nordwestlichen Thttrini? er Waldes, Stuttgart, 1925; Sp ethmann H., Die Grosswirtschaft an der Ruhr, Breslau, 1925; Volz W., Schlesien im Rahmen der wirtschaftsgeographischen Lage Deutschlands, Breslau, 1925; Lotz W., Verkehrsentwicklung in Deutschland seit 1800, Leipzig, 1920; II a s s i n g e r H., Das Deutsche Reich (Andree — Heidmch — Sieger, Geographic des Welthandels, В. I, Europa), Wien, 1926 (приведена литература); Всемирная экономическая география, под редакцией Н. Н. Баранского и С. В. Бернштейна-Когана, том I,, Германия — Польша. (Экономическая библиотека, ГИЗ), Москва — Ленинград, 1929 (приведена литература). с, Бернштейн-Коган.
II. Экономический очерк.
Создание предпосылок для развития капитализма в промышленности и в с. х.
Освобождение крестьян. Ни в одной из крупных стран западно-европейского капитализма буржуазии не пришлось преодолевать пережитки^средневековья с таким опозданием, как на территории Германии. В начале 19 в. здесь господствовали еще феодально-крепостнические и ремесленно-цеховые отношения, служившие величайшим препятствием для развития капитализма. Барщина, оброк, крепостное право, це 556
ховые привилегии, отсутствие т. н. свободы промысла, дробление страны на сотни отдельных госуд. образований с таможенными рогатками и разными монетными системами — все это сохранялось почти в полной неприкосновенности. Внешним толчком к уничтожению этих остатков феодальн. уклада послужила Французская революция, которая одним ударом разбила оковы, стеснявшие развитие буржуазии. В германских землях пути капиталистического развития были открыты не аграрной революцией, а постепенными реформами сверху, и именно поэтому устранение остатков феодализма — и то далеко неполное — растянулось, по крайней мере, до середины 19 века.
Начало 19 в. застает германских крестьян в различной степени зависимости от помещиков. В общем, эта зависимость усиливается по направлению с 3. на В. Если в землях, расположенных к 3. от Эльбы (Вюртемберг, Баден и др.), господствовал сеньериальный строй, при котором эксплоатации крестьянства потомками феодальных рыцарей выражалась в более или менее фиксированных платежах и повинностях, то к В. от Эльбы (большая часть Пруссии, Мекленбург) мы встречаемся уже с классич. образцами крепостного хозяйства, типичного и для России.
Вост. Германия, в отличие от Западной, была районом высоко развитого товарного земледелия, работавшего на вывоз. С этим обстоятельством и связана различная степень закрепощения крестьян на 3. и на В. Германии. Прусский и мекленбургский юнкер, подобно русскому помещику черноземной полосы, как правило, сам вел свое хозяйство, опираясь на барщинный труд крестьян.
Увеличивая собственные запашки за счет крестьянских, он в то же время напирал на усиление барщины. Другое дело — аграрный уклад Западной Германии. Здесь хлебный экспорт в 16—18 вв. не играл никакой роли, и сельск. х-во с трудом удовлетворяло местное потребление. При слабом развитии торгового земледелия у дворянина Бадена, Вюртемберга или других западных областей не было экономических стимулов для ведения собственного хозяйства. Он, поэтому, и не был помещиком в собственном смысле этого слова. Не будучи заинтересован ни в экспроприации крестьянских земель, ни в барщине, сеньер Западной Германии довольствовался тем, что взимал с сельского населения подвластной ему вотчины натуральный и денежный оброк.
Если оставить в стороне вопрос об упразднении публично-правовых функций помещика, то отмена сеньериально-крепостных отношений заключалась, во-первых, в уничтожении личной зависимости крестьянина, в предоставлении ему права передвижения, свободы выбора занятия, вступления в брак и т. д. и, во-вторых, в упорядочении крестьянских прав на землю и устранении лежащих на ней повинностей, в виде оброка и барщины. Если личная зависимость крестьян была в герман. странах отменена под влиянием Великой французской революции и Наполеоновских войн почти повсеместно в первые полтора — два десятилетия 19 века (в Баварии и Пруссии в 1808, в Гессене — в
