№рмаиия
имперскйе сословия, т. е. прежде всего князья, получили право определять религию своих подданных (по формуле: «cuius regio, eius religio» — «чья страна, того и вера»). Лишь в том случае, если в протестантизм переходил католический духовный князь, его владения должны были остаться в руках церкви. Аугсбургский мир не был окончательной победой князей. Он установил принцип, выражавший собой направление, в к-ром завершилась впоследствии социальная эволюция. Положение в Г. было подобно неустойчивому равновесию. Многочисленное и недавно еще столь могущественное духовенство жаждало реакции и восстановления католицизма. Дворянство и города выступали на ландтагах против усилившихся князей с требованием восстановления прежних сословных вольностей.
Идеальная цель обновленного Тридентским собором папства заключалась в том, чтобы собрать, — а если можно, то и согнать силой, — все человеческое стадо в овчарню единоспасающей католической церкви. В ордене иезуитов (см.) папство нашло могучее орудие, прекрасно приспособленное к борьбе за власть в условиях капиталистического хозяйства (орден был крупным предпринимателем). Император и государи крупных нем. княжеств тем охотнее шли на союз с церковью, чем сильнее становилась дворянская оппозиция. Неудачи дисциплинировали папство и клир, и к концу века церковь стала одерживать одну победу за другой. Но объективная обстановка складывалась в пользу князей. Экономический упадок юго-зап. Г. к концу 16 в. окончательно подорвал значение городов как опорных пунктов европейской торговли и крупных центров банковского капитала. Началось разорение крупнейших банкирских фирм, а вместе с ними исчезла и та сила, на к-рую опирались императоры. Упадок, однако, не был настолько силен, чтобы уничтожить совсем денежную основу государственного хозяйства князей. На этом фундаменте начал развиваться княжеский мел ко державный абсолютизм, ибо князья имели возможность строить свой бюджет не на натуральных поступлениях и повинностях своих подданных, а на денежных ресурсах; наличие этих последних позволило им содержать наемные армии и вести со своими «чинами» (ландтагами) успешную борьбу, нередко приводившую к полному упразднению политических привилегий дворян и городов.
Борьба между князьями и императором осложнилась борьбой князей со своими «сословиями» в пределах каждого княжества.
Протестантизм сделался лозунгом и религией феодальной реакции в пределах крупнейших католических государств и вылился в борьбу сословий за свои вольности и привилегии; но, вместе с тем, он стал религией средних и мелких князей, боровшихся против императора, укреплявших свою власть на основе захваченных у церкви богатств и противопоставлявших себя и императору и сословиям. Борьба, заглохшая после Аугсбургского религиозного мира, вспыхнула сновав тот момент, когда наступление укрепившегося католицизма и абсолютизма встре 758
тило сопротивление соединенной дворянскобюргерской и княжеской оппозиции. Это случилось в эпоху Тридцатилетней войны.
Тридцатилетняя война и ее последствия. Во второй половине 16 в. императоры (Фердинанд I, Максимилиан II) были довольно веротерпимыми; нуждаясь в деньгах на ведение войн (в особенности войны с Турцией), они попали в зависимость от сословного представительства, которое отпускало необходимые для этой цели денежные средства. Между тем, два сословия, игравшие большую роль в собраниях чинов — дворянство и горожане, — все более и более склонялись к протестантизму. Ко времени вступления на престол Рудольфа II (1576) почти все дворянство и города Нижней и Верхней Австрии оказались протестантскими. Протестантско — гуситское чешское дворянство предъявляло все новые требования и не раз вырывало у императоров политические уступки. Императоры вынуждены были признавать в своих наследственных землях права ереси, с к-рой для них связывалась унизительная зависимость от чинов. Вполне понятен поэтому тот жар, с которым они стали восстанавливать католицизм, когда обстоятельства развязали им руки. А это случилось после 1606, когда мир с Турцией при Ситва-Тёрёке обнаружил упадок страшного доселе врага, и южная граница оказалась в безопасности. Нападение Максимилиана Баварского на вольный город Донаувёрт — первое выступление воинствующего католицизма — произошло в следующем же году (1607). Событие это послужило толчком к формированию враждебных лагерей: Протестантской унии и Католической лиги под предводительством Баварии. Восстание чешских чинов, не пожелавших признать Фердинанда Штирийского (нового государя Австрии) своим королем, и избрание ими Фридриха Пфальцского послужили сигналом к открытой борьбе. Положение Фердинанда оказалось очень трудным, после того как к чехам присоединились моравские, силезские и лужицкие земские чины. Враждебная ему армия Турна подошла к самой Вене. Спасением для него было то, что в это время его избрали императором. Уния скоро оказалась неспособной организовать сопротивление Католической лиге. Императорск. полководец, испанец Спинола, вторгся в Пфальц.
Полководец Католической лиги Тилли (см.) разбил «чешского короля» на-голову у Белой Горы (8/XI 1620). Чехия подверглась разгрому. Ее население, по некоторым данным, с 4 млн. упало ниже миллиона. Часть ее непокорного дворянства была уничтожена.
Другая часть, вместе с зажиточной буржуазией (гуситы), принуждена была покинуть родину. Конфискованные дворянские земли были отданы завоевателям. Бавария получила Пфальц и стала курфюршеством. Теперь, подталкиваемый Лигой и иезуитами император решил возвратить церкви все духовные княжества, перешедшие в протестантизм. Однако, успехи Габсбурга, действовавшего в согласии со своими испанскими сородичами, возбудили подозрительность Франции, Голландии и Англии, старых соперников императора. Северо-германские
