науки, наподобие экспериментальной физики. Исходя из принципа чувствительности как общего свойства материи, Г. как материалист утверждает, что человек отличается от животного не субстанциально, а лишь по своей физической организации. Физическая чувствительность — способность человека к ощущениям — является базой всей его интеллектуальной деятельности; ей обязана своим бытием и память и способность суждений, к-рые, т. о., сводятся к способности ощущать: судить — значит ощущать. Дух, ум (1 ’esprit) сводится к физической чувствительности. Все люди в основе имеют одинаковый «правильный» ум, разнообразие же умов проистекает вследствие различного воспитания; т. о., если ум вообще есть дар природы, то, с другой стороны, отдельные конкретные умы — результат воспитания, к-рое оказывает решающее влияние на направление, содержание и объем ума, а также на весь характер человека. Воспитание разумеется Г. в широком смысле — как воздействие среды, естественной и общественной, на человека. Главным двигателем в воспитании являются страсти, отсюда задача воспитания заключается в рациональном регулировании различных страстей человека. Поскольку человек — существо общественное, теория индивидуальной морали (индивидуальная этика) невозможна без теории социальной морали (социальная этика — политика). Говоря о «духе по отношению к обществу», Г. исходит из понятия интереса, к-рый является основой всех оценок человека. В своем поведении люди, отнюдь не злые по природе, подчинены интересам. То, что соответствует интересу — полезно; польза же есть принцип и мерило честности, к-рая, т. о., есть не что иное, как привычка к полезным действиям. Понятие добродетели также определяется пользой; польза и есть принцип человеческой добродетели и должна стать основой всякого законодательства.
На основании этих положений Г. вошел в идеалистически творимую историю философии как родоначальник утилитаризма (см.), разрушитель понятия добра и добродетели, проповедник эгоизма, безнравственности и т. п. Между тем сведение честности к пользе и постановка во главу угла принципа интереса у Г. имеет глубокий смысл, лишь опошленный впоследствии буржуазными утилитаристами. Г., действительно, разрушает идеалистическое понятие абсолютной и непреложной морали и, тем более, богословское понятие морали, основанной на религии. Первое, что устанавливает Г., это изменение понятия нравственного, добродетели в различные эпохи и у различных народов. Из всех франц. материалистов, мировоззрение к-рых было по преимуществу метафизическим, Г. больше всего приближается к историзму. Общей основой человеческого поведения он, исходя, подобно другим материалистам 18 в., из натуралистических предпосылок, считает интерес, к-рый, по его мнению, может быть не только личным, но и общим. Если, с другой стороны, понятие добродетели определяется пользой, то добродетельным «в себе» является тот, кто, исходя из личных интересов, стре 92
мится к своей собственной пользе, но добродетельным по отношению к обществу может быть признан лишь тот, кто, исходя из общих интересов, стремится к общей пользе.
Отсюда положение: все становится законным и добродетельным, что делается ради общего блага. Именно польза в этом отношении и должна стать основой всякого законодательства. У англ. последователя Г. — Бентама (см.) эта мысль получила нек-рое ограничение: принципом всякого законодательства должно стать максимальное благо для максимального числа граждан. У Г. же его кажущийся эгоизм, по существу, переходит в безудержный альтруизм. Именно это и только это, наряду с вытекающей отсюда абстрактностью в разрешении, основной этической задачи, может быть поставлено Г. в упрек. Впоследствии К. Маркс на место личного интереса Г. поставил классовый интерес и, решительно проведя историческую точку зрения, дал исчерпывающее историко-материалистическое истолкование морали. Г. же, отражая интересы революционной буржуазии, 18 в., выступавшей накануне революции как бы от лица всего общества, хотя и приблизился к исторической точке зрения, но не был в состоянии дойти до осознанной классовой точки зрения и остановился на абстрактной морали.
Подобно другим франц. материалистам 18 в., Г. не был материалистом в области понимания общественных процессов, не доводя анализа социальных явлений до экономического базиса общества и ограничиваясь лишь анализом роли законодательства и политической надстройки, но и здесь он подошел к историческому материализму ближе, чем другие, подчеркивая роль среды и воспитания. Создание добрых нравов в обществе, формирование нравственного человека, по Г., было обусловлено надлежащей организацией государства, вообще социальной среды — положение, приближавшее его к историческому материализму, намечавшее пути к утопическому социализму 19 в. и, что особенно важно, подводившее к революционному требованию политического переустройства французской монархии 18 века.
Сочинения Г. издавались многократно в 18 веке.
Лучшее издание Р. Didot, 14 vis, 1795. Кроме того, см. позднейшую публикацию: Keim A., Notes de la main d’Helv^tius, P., 1907. По-русски: «Об уме», П., 1917; «Истинный смысл системы природы», М., 1923 (авторство приписывается Г., что, однако, сомнительно); кроме того, отрывки из «О человеке» в «Книге для чтения по истории философии» А. Деборина, т. II, М., 1925, и в «Хрестоматии по франц. материализму 18 — го в.», под ред. И. С. Плотникова, вып. 2, Петроград, 1923.
Лит.: Наиболее полная монография о Г.: Keim A., Helvetius, sa vie et son oeuvre, P., 1907; A r n d W., Das ethische System des Helvetius, Kiel, 1904; из старой литературы: Damiго n J. Ph., Мёmoires pour servir 4 1’histoire de la philosophic au 18 — me si£cle, t. II, P., 1858. По-русски: Маркс К., О французском материализме 18 столетия (отрывок из «Святого семейства»), приложение к переводу Плеханова: Энгельс Ф., Людвиг Фейербах, П., 1922; Плеханов Г., Гельвеций, в «Очерках по истории материализма», 4-е изд., М. — Л., 1923, или Сочинения, т. VIII, 2-е изд., М., 1925; Вороницын И., К. А. Гельвеций, М. — Л., 1926 (популярный очерк); Троицкий А., Этические взгляды Гельвеция, «Труды Института Красной Профессуры», т. I, М. — П., 1923; Данелиа С., Опыт исследования теории нравственности Гельвеция, ч. 1, Тифлис, 1922. См. также — ДидроД., Избранные сочинения, т. II, М., 1926.
JJ. ЛупПОЛ.
