Печоры, рр. Илыча и Щугора, а главы, обр.
(свыше 5 т. ч.), — южнее, в нынешней Уральской обл., по рр. Ивдилю и Лозьве и по верховьям р. Туры с Тагилом, на левых притоках Большой Оби и по их бассейну (Юж. и Сев. Сосьва, обе Конды, Тавда и др.).
Сами себя В. называют «маньсь», «маньчь», «манза», что означает, повидимому, «люди».
Вместе с соседними обскими остяками, В. составляют единое племя, относящееся к группе финно-угров, и ближе всего примыкают к древним мадьярам, что доказано венг. ученым Антоном Регули, изучавшим их в 40 — х гг. прошлого века. Физический тип В. недостаточно исследован; головной указатель — 77 (мезоцефального типа); преобладают чисто монгольские черты: скуластость, хотя и при значительной длине лица, узкие, слегка раскосые, глубоко сидящие глаза разных оттенков и без резко очерченного монгольского века; темнорусые волосы, усов и бороды у мужчин почти не бывает, рост — около среднего, у большинства — с сильной тенденцией к малому (особенно у женщин).
Остатки древней охотничьей культуры, обнаруженной в ископаемом состоянии в Горбуновском торфянике, близ Тагильского завода, и схожей с современной вогульской, относятся Д. Н. Эдингом ко второму тысячелетию до хр. эры (см. коллекции Исторического музея в Москве). В. представляли собою прежде очень смелый лесной народ, энергично отстаивавший свою национальную самостоятельность. Они вступили в столкновение с Великим Новгородом, но уже в 12 в. были обязаны ему пушной данью.
Отчетливое упоминание имени «вогуличей» датируется 1396 г. К 15 в. относятся многочисленные войны В. с зырянами на рр. Печоре и Вычегде. Упорное и организованное сопротивление В. московскому завоеванию имело место в течение 15—16 вв.; вождями этого движения были в 15 в. знаменитые вогульские князья Асык и Юмшан, а позднее — Бегбелий, Кихек и Аблегирим, к-рый был побежден вскоре после 1590. Тогда же (1592) кн. Горчаковым был основан г. Пелым как опорный пункт в борьбе с восстаниями В. В наст, время южные В., живущие в местностях, близких к уральским горным заводам и приискам, в значительной своей части обрусели и служат чернорабочими, утратив свою национальную культуру (язык, одежду, обычай). Они плохо приспособились к жизни в избах русского типа, всегда неумело выстроенных и бедно обставленных. Северные вогулы живут богаче и здоровее, особенно оленеводы, — даже при небольшом стаде, которое обеспечивает хозяина готовой пищей и материалом для одежды полярного типа.
Главными занятиями В. являются охота, рыбная ловля, гонка леса, сбор кедровых орехов и земледелие в очень незначительных размерах, с обычным скотоводством (лошадь, корова, овца), а в сев. районах — оленеводством, нередко без постоянной оседлости и всегда с пушным промыслом. Самоловы с лучковым самострелом, западни с грузом, заборы и заколы поперек рек с корзиночными вершами у водяной струи, ставные сети и др. снаряды для ручного лова, крем 816
невые ружья и даже древнего типа луки с оперенными орлиным пером стрелами, — вот обычные способы добычи промысловых животных; громадное значение для вогула имеет его собака, остроухая ищейка, без к-рой в этих диких лесах немыслима никакая охота. Главнейшим способом передвижения является «облйс» — осиновая лодкаоднодеревка (с пришитыми кедровым корнем бортами), в которой сидят прямо на дне и к-рая управляется или коротким кормовым или двухлопастным длинным веслом. Для сезонных переселений целых семей служит «каюк» — большая крылатая лодка со многими парами весел и парусом. Повсеместно в течение круглого года ездят на оленях, запряженных в легкие нарты — сани на высоких копыльях; на лошади же, даже верховой, далеко не везде можно передвигаться, в виду громадного количества топких болот. Таежная жизнь, суровая природа и перспектива голодной невзгоды держат В. в постоянном напряжении безостановочного труда. Особенно тяжело положение женщины: она является товаром и рабочим скотом; весь труд по домашнему хозяйству лежит на ней: забота о детях, приготовление пищи, выделка шкур, шитье одежды, носка дров и другие тяжелые работы. Следует отметить, что именно женщины являются хранительницами всех художественных традиций и преданий семьи.
У В. до сих пор существует ряд молений и обетов, долженствующих обеспечить успех рыбной ловле и охоте; огромный интерес представляют их заговоры и заклинанья от болезней и напастей, а также молитвы; необходимо упомянуть о вогульских приметах, к-рые соблюдаются, чтобы не прогневить «духов-хозяев» всякой реки, ручья, горы, оврага, леса и даже отдельных деревьев или камней, странных и причудливых по виду и форме; даже особые узоры на вогульской домашней посуде из дерева или бересты имеют свою символику, смысл которой — оберегать, хранить, помочь. Среди стариков до сих пор держатся так наз.
«медвежьи праздники» и связанные с этим обрядовые мистерии, когда, по случаю убиения медведя, устраиваются особые представления с песнями и танцами. Шаманы на время волхования одевают гладкие, без подвесок рубахи до колен, опушенные мехом чернобурой лисы, а на голову — остроконечную суконную шапку с опушкой медвежьего меха; бубен — круглый, с семью зарубками на внутренних перекладинах. Погребение у южных В. происходит по православному обряду, у северных — покойника хоронят со всеми домашними вещами на поверхности земли в деревянной лодке с отпиленным носом или в ящике-гробе из толстых досок лиственницы, скрепленных кольями, вбитыми в почву.
Молодежь уже начинает борьбу с древним мировоззрением. Необходимо также отметить благотворную в этом отношении роль государственных торговых организаций и Всеохотсоюза, к-рые, помимо снабжения населения продуктами, ведут и общую культпропаганду, помогая административным органам — В, включены в число народностей,
