Явление это, выраженное в терминах физиологии мозга, обозначается как процесс тормажения высших нервных центров. Соответственно с этим, наиболее точным можно считать определение Дюпре: В. есть процесс, посредством к-рого один человек вызывает у другого явления тормажения коры мозга, за исключением тех пунктов последней, в которых разыгрываются физиологические акты, соответствующие содержанию данного внушения.
Самый процесс тормажения является реакцией на раздражение, которое исходит от лица, делающего В. Понятно, что это раздражение должно обладать большой силой, чтобы получился подобный эффект. Такого рода сильными раздражителями, вызывающими реакцию непосредственного повиновения, для ребенка обычно являются родители, для учащихся — наставники, для подчиненных — начальники, для больного человека — врач; кроме этого, сильным раздражителем служит присущая нек-рым людям непоколебимая самоуверенность речи и импонирующая манера держаться; наконец, фактором, резко усиливающим подчиняемость человека и вместе с нею его внушаемость, является ореол силы, воли, ума, учености и т. д., окружающий некоторых лиц.
Группа людей, масса, толпа, организованный коллектив часто являются наивысшим авторитетом для отдельного лица. Поэтому В., исходящее от «общественного мнения», от веяния эпохи, от моды, а также кратковременные состояния паники, энтузиазма и целого ряда других коллективных установок с характером подражания бывают так сильны и ведут к таким действиям, на к-рые не был бы способен изолированный индивид (массовое В.). Вопрос о том, в какой мере поведение отдельного человека меняется, если он находится в группе или массе людей, стал предметом исследования в последние десятилетия, при чем было доказано уравнивающее влияние массы на отдельных индивидов в смысле появления одинаковых тенденций, одинаковой устремленности внимания, а также и нек-рого ускорения двигательных разрядов, происходящих в направлении тех именно движений, которые производят остальные члены данной группы людей. При этом, чем некультурнее толпа, тем больше влияния оказывают В., пробуждающие страх и другие примитивные инстинкты. Однако, в высоко организованном коллективе с преобладанием тонко развитых культурных наслоений тот же фактор, т. е. внушение, может при известных условиях служить причиной целого ряда действий высокой социальной ценности.
Явление массового В. послужило основанием одной из теорий, пытавшихся объяснить факт В. вообще.
Троттер предполагал, что В. основывается на стадном инстинкте, общем у человека со многими видами животных. Согласно этой теории, раздражения, исходящие от стада, являются динамически преобладающими, при чем в момент их действия все другие, индивидуальные, импульсы естественно тормазятся.
Всякое действие, совершенное человеком не по личной инициативе, а по указанию извне, основано на этом стадном инстинкте, который, т. о., лежит, по мнению Троттера, и в основе действий, совершаемых по В.
Мак Дауголл объясняет В. существованием особого инстинкта непосредственного подчинения вожаку, старшему в роде, более сильному сочлену коллектива И т. н. В противоположность этим теориям, психо 806
аналитическая школа в лице Ференци полагает, что факт внушаемости и явления В. основаны на сексуальном (эротическом) влечении, заставляющем ребенка пассивно воспринимать обаяние кого-либо из родителей, в форме, напр., авторитетности отца или мягкости и нежности матери. Согласно этому взгляду, человек, исполняющий В., как бы вновь переживает своего рода инфантильное состояние автоматического . отказа от собственной воли и слепого доверия ко всем заявлениям старших, с которыми он связан чувством любви. Существуют и попытки сочетать элементы обеих теорий: филогенетически наиболее древние механизмы подчинения коллективу (стаду) и его вожакам получают всякий раз подкрепление и дальнейшее развитие в индивидуальной жизни каждого человека в его детские годы (психосоциальный онтогенез), при чем сюда же присоединяются, хотя и в неодинаковой степени в том или ином случае, те сексуальные моменты (добровольное подчинение существу, оказывающему эротическое действие, в широком смысле этого слова), на которые указывает Ференци. Таким путем в систему реакций человека включается ряд условных рефлексов на раздражители, вызывающие в нем то тормажение коры головного мозга, которое характерно для В. — Другие теории, пытавшиеся объяснить В. при помощи каких-либо «флюидов», «магнетических волн» или «токов», переходящих из одного мозга в другой, представляют произвольные допущения и совершенно лишены какой-либо научной ценности.
В. в. медицине. Как фактор, играющий важную роль во всех способах лечения болезней, и как специальный терапевтический метод, В. стало обращать на себя внимание со 2-й половины 19 в. под влиянием быстрого развития учения о гипнозе (см.).
Долгое время, благодаря привычной ассоциации, оба термина — В. и гипноз — ошибочно употреблялись как равнозначащие; между тем, по существу своего содержания они выражают различные понятия, т. к. гипноз есть только особый вид сноподобного состояния. Однако, тесная связь между обоими понятиями имеет то основание, что гипноз являётся результатом соответствующего В.
(внушенное сноподобное состояние).
Научным исследованием В. впервые занялись невропатологи и психиатры. Добытые результаты дали исчерпывающее объяснение многим фактам исцеления нервных болезней при помощи заговоров, талисманов, наложения рук, заклинаний и целого ряда др. мистических процедур, применявшихся жрецами древних религий, а также пускаемых в ход современными знахарями и «целителями». При этом выяснилось, что влияние В. на физические процессы в организме гораздо более значительно, чем предполагалось раньше. Вопрос этот за последние годы вошел в состав более широкой проблемы о влиянии психики, т. е. процессов в коре мозга, на подкорковые ганглии и вегетативную нервную систему, на организм вообще. Выяснилось, что целый ряд т. н.
«нервных расстройств» в деятельности сердца, сосудов, желудка, кишечника, половой сферы, различного рода боли, бессонница, а также ослабление и усиление иннервации различных мышечных групп (параличи и судороги) часто являются естественным результатом одного лишь напряженного ожидания их и уверенности в том, что какое-либо из этих расстройств уже наступило, наступает или неминуемо должно наступить. Все психические процессы с противоположным содержанием (здравые соображения, критика) оказываются при этом затормаженными. Т. о., имеется на лицо механизм, вполне соответствующий В., с тою лишь 26*
