Многие, однако, из отмеченных выше данных нашли полное подтверждение и развитие в экспериментально-физиологических исследованиях последнего времени.
Физиологические основы В. В наст, время можно с уверенностью говорить об определенных физиологических механизмах, лежащих в основе нервно-психического процесса В.
Как было показано в последние годы работами Ухтомского, отдельные возбуждения могут занимать в нервной системе далеко неодинаковое место. При известных условиях определенные центры приходят в состояние стойкого возбуждения, и тогда отношение связанных с ними реакций к другим реакциям организма коренным образом изменяется: реакции, связанные со стойкими очагами возбуждения, становятся доминантными. У животных это можно наблюдать при специфических условиях, когда определенная деятельность (напр., связываемая с половым инстинктом) доминирует над всеми остальными, и связанные с ней центры оказываются в длительном и стойком состоянии повышенной возбудимости. При этих условиях наблюдаются следующие интересные явления, описанные Ухтомским как основные законы доминант, т. е.
«б. или м. устойчивых очагов повышенной возбудимости центров»: 1) при доминировании какого-либо одного процесса все остальные, не относящиеся к нему реакции находятся в состоянии тормажения и проявляются в резко ослабленной форме, и 2) раздражения, «идущие в адрес» какойлибо др. реакции (т. е. обычно вызывающие какую-либо др. реакцию), не только не отвлекают возбуждения от данной доминантной реакции, по даже усиливают ее, «переключаются на ее адрес». Именно в силу этих основных правил, к-рые были с наглядностью прослежены на животных, поведение приобретает организованный характер, выделяются определенные, доминирующие в данный момент реакции, тормазятся побочные и т. д. Ийачё говоря, при изучении процесса доминант мы можем констатировать все главнейшие черты, свойственные и деятельности В. Это заставляет думать, что в явлении доминанты мы имеем тот физиологический механизм, который лежит в основе В. Этому механизму следуют не только наиболее примитивные формы В., но, по всей вероятности, подчиняются и наиболее сложные формы В., с той только разницей, что на место эндогенных процессов, служащих импульсами к созданию доминанты (в случае половой доминанты, такими импульсами являются соответствующие секреторные и связанные с симпатической системой влияния, идущие от полового аппарата), становятся процессы более сложные, создаваемые при активном соприкосновении человека с окружающей его средой.
Эволюция В. Первично возникшее В. у ребенка раннего возраста правильно характеризуется как инстинктивнорефлекторное. Существенным его отличием является то, что оно возникает лишь в тех случаях, когда действует какой-нибудь сильный внутренний, инстинктивный раз 742
дражитель (как, напр., при голоде ребенка) или какой-нибудь резкий внешний стимул (резкий шум, свет и т. п.). В этйх случаях неорганизованное поведение ребенка, характеризующееся обычно состоянием иррадиированного (разлитого) возбуждения и тормажения, резко изменяется: ребенок концентрируется на одном определенном раздражителе (напр., материнской груди, сильном звуке и т. п.), и все его реакции координируются вокруг этого стимула, — поведение приобретает организованный характер. Конечно, это В. мало похоже на хорошо известное нам «произвольное В.», оно носит примитивный рефлекторный характер. Сопровождающие его внешние симптомы появляются не одинаково рано; так, уже с самого начала появляются характерные для таких моментов задержки посторонних деятельностей (крика, движений рук и ног); у ребенка 2—3 недель от роду удается наблюдать фиксацию глазом неподвижных предметов; лишь в 5—8 недель появляются координированные боковые движения глаза и соответствующие реакции аккомодации (Блонский). Полностью же весь аппарат сопровождающих внимание движений и координаций окончательно конструируется лишь значительно позже.
Дальнейшая эволюция деятельности В. идет в двух направлениях: с одной стороны, процессы, связанные с В., начинают занимать все большее место, В. становится концентрированнее, устойчивее, каждое действие, протекающее в организованных формах, может продолжаться более длительный промежуток времени; В. начинает труднее отвлекаться и утомляться. С другой стороны, — и это является наиболее важным, — В. начинает качественно изменяться: рядом с инстинктивно-рефлекторным В. появляется т. н. В. «произвольное». Совершенно естественно, что человек не мог бы развиваться, если бы координированные действия его вызывались лишь наиболее сильными раздражителями, исходящими из среды или из организма. Условия социального существования предполагают зачастую максимальную концентрацию на раздражителях, не являющихся сами по себе интенсивными.
Таковы, например, процессы, связанные с обучением (чтение, письмо и т. п.), а ранее этого — ряд процессов, связанных с примитивным социальным опытом ребенка.
Необходимо, чтобы таким раздражителям была придана в процессе развития опыта ребенка особая значимость, чтобы они начали организованно привлекать и удерживать его В. Это достигается обычно тем, что В. направляется на соответствующий предмет с помощью какого-нибудь вспомогательного средства или стимула. Вспомогательный стимул может носить характер внешнего приема или же действовать по типу создаваемых в процессе опыта добавочных мотивов, подсобных схем и т. п. Эти подсобные стимулы, которым дается косвенное, «инструментальное употребление» (Рево д’Аллон, Рибо), как бы создают для человека новке, искусственные доминанты и позволяют концентрировать деятельность на сравнительно слабых, но социально важных 24*
