были отменены, но прирост шел, гл. обр., за счет недоступных массам книг уже по одному тому, что «народная» и популярная литература продолжала быть чрезвычайно скудной. К тому же, при нищенских бюджетах подавляющего большинства библиотек, комплектование их шло туго. В 1910, с усилением реакции, особенно при министре Кассо, предпринимается поход против общественных внешкольных учреждений, в частности — народных библиотек.
Правила 9 июня 1912 отдают эти библиотеки в распоряжение инспекторов народных училищ, вновь ограничивая состав книг.
В результате было закрыто несколько тысяч библиотек. Отменены эти правила были лишь в 1915. — Внешкольная работа в городах за весь период между двумя революциями велась по прежней «всесословной» схеме. Даже городские библиотеки были мало приспособлены для использования рабочими, во-первых, в силу того, что большинство их брало плату за пользование книгами и залоги или «поручительства», во-вторых, по самому составу своих каталогов, приноровленных к потребностям мелкой буржуазии. Еще в большей мере приспособленность эта проявлялась в лекциях и т. п. Короче говоря, в области В. о. пролетариат был предоставлен самообслуживанию.
«Легально» организованный, после разрешения в 1906 профсоюзов, пролетариат с большой энергией приступил к этому самообслуживанию. В программах деятельности профсоюзов В. о. отведено было крупное, поскольку позволяли скудные профсоюзные средства, место. Рабочие конференции выносили резолюции о немедленном проведении с помощью правлений союзов регистрации безграмотных и открытии для них школ, централизации, по возможности, библиотек или, по меньшей мере, расширении и выносе в отдельные помещения союзных библиотек, организации систематических курсов, и т. д. С 1909 стали создаваться рабочие клубы (см.). Но все эти начинания встретили сильнейшее противодействие со стороны правительства, ставившего особые препятствия функционированию клубов, и отсутствие поддержки со стороны буржуазии. Только в области организации библиотек удалось достичь некоторых результатов: в большинстве союзов организовались библиотеки («централизация» осуществлена не была, так как этому воспротивились сами союзы, пожелавшие иметь «свои собственные» библиотеки, а не «общую»). Лекции поставить сколько-нибудь широко не удалось, т. к. своих лекторов на научные темы рабочие не имели, а буржуазные, б. ч., не соглашались читать, т. к. достаточно было выступить 2—3 раза в рабочей аудитории, чтобы попасть в число неблагонадежных или даже подвергнуться немедленной репрессии. Во многих городах собрания, хотя бы для научных лекций, не разрешались вовсе; в Одессе градоначальник воспретил в помещении правлений союзов — единственном «собственном» помещении рабочих — собираться одновременно больше 3, человек. Московский градоначальник Рейнбот считал незаконной всякую профсоюзную культработу, т. к., по его мнению, даже «рассуждения о просветительной деятельности — не дело союза». Организация развлечений не допускалась нигде, поскольку в «Правилах 1906» о праве союзов устраивать концерты, спектакли и вечера не было упомянуто. В силу всех этих обстоятельств, работа по рабочему В. о. велась урывками, без системы, в меру открывавшихся возможностей. В Петербурге уже в 1907 рабочие пытались найти выход в решении не организовывать специальной, собственной лекторской группы при Центральном бюро союзов, а вступить в соглашение с местными просветительными организациями о согласовании их работы с нуждами союзов, при чем в целях «страховки от полицейских налетов» лекции предполагалось ставить не на заводах и фабриках, а по районам, т. е. не придавать им характера «лекций для рабочих». Но и эта компромиссная мера не помогла, «поскольку предполагавшегося согласования на практике провести не удалось». Т. о., систематической работы по В. о. наладить не удалось. Но существенным было то, что даже те рабочие, к-рым приходилось, в целях своего самообразования, прибегать к помощи буржуазных учреждений по В. о., не втягивались в его «воспитательную» систему.
Империалистская война, естественно, привела к остановке дальнейшего развития В. о. и застою в большинстве существовавших внешкольцых учреждений (особенно земских). Культурная работа приостановилась, сменившись агитационно-пропагандистской, в, связи с которой в Уфимской губернии появились первые избычитальни (см.), назначением которых было поддерживать в населении «военное настроение». Некоторая внешкольная работа, чисто культурнического типа, велась в лазаретах, где устраивались чтения и функционировали передвижные, б. ч., библиотечки со строго отобранным, конечно, составом книг. Велось также снабжение книгами военнопленных в заграничных концентрационных лагерях. В отношении их правительству пришлось отказаться в известной степени от охранительных мер, так как запасов «разрешенных» книг не могло бы хватить на снабжение такой огромной массы читателей, и среди пожертвований, которыми исключительно комплектовались отправляемые за границу библиотеки, таких «разрешенных» книг, естественно, было мало. В связи с этим Красному Кресту разрешено было вести отправку книг по своему отбору и на свою ответственность с последующим представлением списков отправленных книг. Сбор пожертвований велся, гл. обр., Вольно-Экономическим обществом. Снабжение продолжалось, впрочем, недолго, т. к. запас книг был быстро исчерпан, а новых пожертвований не поступало, и закончилось преданием суду заведующего комплектованием предназначаемых для военнопленных библиотек за «тенденциозный подбор» книг.
