ВКП (б)
тический момент. Меньшевики и бундовцы, понимая, что пересмотр вопроса может дать победу большевикам, выступили с резкими протестами против постановки вопроса на голосование. При поименном голосовании 149 делегатов высказались за допустимость постановки вопроса, 148 — против, 1 воздержался. Повторное голосование дало 150 за, 147 — против, воздержавшихся — 2. При голосовании на следующем заседании самого предложения латышей — отсрочить резолюцию — 149 высказалось за, 144 — против, воздержалось 5, а при вторичном голосовании — 149 за, против — 144, воздержалось 3. Это голосование создало перелом в работе съезда, после которого преобладание на съезде получили уже большевики, резолюции которых стали с этого момента получать большинство.
Чтобы подчеркнуть недостаточную выдержанность думской фракции, съезд принял еще две дополнительных резолюции. Одну, по предложению бундовцев, «о национальном вопросе в Гос. думе», в к-рой подчеркнул недостаточновнимательное отношение фракции к национальному вопросу и предложил ей впредь «стать на должную высоту». Вторую, по предложению поляков, о польской партии «народовой демократии», той самой, с которой совещалась думская фракция о выборе президиума. Указав на контр-революционную суть этой партии, съезд предложил фракции «неутомимо и беспощадно разоблачать контр-революционную, черносотенную физиономию и деятельность национал-демократов», чем по существу осудил поведение фракции. — Основным вопросом съезда был несомненно вопрос об отношении к непролетарским партиям. Во-первых, это был единственный принципиальный, теоретический вопрос, к-рый удалось большевикам включить в порядок дня съезда и единственный, при обсуждении к-рого можно было дать общие директивы партии. Во-вторых, дискуссия по этому вопросу подводила итог двухлетней борьбе двух тактик, по существу двух партий — мелкобуржуазной меньшевистской и пролетарской большевистской. По этому вопросу было 4 докладчика. На съезде, однако, были вынесены три резолюции, а не две, как предполагалось по ходу прений: большевистская, меньшевистская и польская. Поляки и большевики в резолюции сошлись по всем основным вопросам. Обе резолюции резко подчеркнули два основных момента: 1) классовое обособление пролетариата во имя его социалистич. задач от всех остальных партий, как бы ни были они революционны и даже республикански решительны; 2) соединение с трудовыми партиями против самодержавия и против предательского либерализма. Расходились резолюции только в вопросе о том, давать ли подробную социальную характеристику отдельным группам непролетарских партий, как это предлагали большевики. В комиссии съезда большевистская резолюция собрала 7 голосов за, 7 против, меньшевистская — 4 за, 10 против, польская — 3 за, 2 против, 9 воздержалось.
При переголосовании большевистской и польской резолюций первая собрала 7 за, 7 против, а вторая — 7 за, 6 против, 1 воз 356
держался, и была принята за основу. При обсуждении поправок к резолюции, внесенных как большевиками, так и меньшевиками, бундовец внес поправку: «в случае крайней необходимости для борьбы с черносотенной опасностью, допускаются технические соглашения с кадетами». Поправка была принята 8 голосами против 7. Эта уступка, позволявшая меньшевикам под видом технических соглашений протаскивать блоки с кадетами, заставила Ленина отказаться от принятия всей резолюции в комиссии и вынести вопрос на съезд.
На съезде Тышко от имени поляков заявил, что польская делегация снимает свою резолюцию и «поможет теперь провести большевистскую резолюцию, несмотря на крупные ее недостатки, т. к. с основными ее положениями поляки согласны». При голосовании за принятие в основу большевистской резолюции высказалось 163, против — 122, воздержалось 8. Меньшевики вместе с бундовцами в дальнейшей дискуссии пытались поправками, всего около 70, протащить каким-либо способом идею допустимости блоков с кадетами, но встречали дружное сопротивление большевиков и поляков. По основному вопросу съезда, определяющему всю дальнейшую тактику партии, была, т. о., принята большевистская резолюция. Это собственно предопределило и всю дальнейшую работу съезда. — По вопросу об аксельродовской идее «рабочего съезда» съездом была принята 165 — ю против 94 при 21 воздержавшемся большевистская резолюция, последним пунктом к-рой фактически прекращалась агитация за «рабочий съезд». Съезд признал, что «агитация за беспартийный рабочий съезд, подхваченная анархо-синдикалистами для борьбы с с. — д. влиянием на рабочие массы, вредна для классового развития пролетариата».
Дальше съезд 157 — ю против 110 при 11 воздержавшихся принял большевистскую резолюцию о Гос. думе. Резолюция состояла из 4 пунктов. В первом подчеркивалась непригодность Думы как средства осуществления интересов широких масс рабочих и крестьян и невозможность осуществления политических свобод парламентским путем, пока реальная власть находится в руках царского правительства; во втором — необходимость критической, пропагандистской, агитационной и т. п. деятельности думской фракции, а не служение непосредственно законодательным целям при помощи внесения законопроектов; особо в этом пункте подчеркивалось подчинение думской борьбы внедумской борьбе пролетариата; в третьем — борьба не только с самодержавием, но и с предательской политикой буржуазного либерализма; в четвертом съезд отвергнул идею «подчинения» исполнительной власти данной Думе (в форме так наз. ответственного министерства), имевшуюся в декларации фракции. — Как видим, резолюция о Госуд. думе давала оценку не только Думе, но и наметила целый ряд директив для думской фракции, что делало излишним особую резолюцию о думской фракции. Именно поэтому, несмотря на всю предыдущую борьбу вокруг отчета думской фракции, съезд теперь
