материалу, из к-рого организовано живое существо. Для всякого исследователя основным является нахождение объективно-закономерной взаимозависимости между явлениями . А если «жизненный принцип» только и ограничивается этой детерминированной взаимозависимостью и не может выйти за ее пределы, то он остается совершенно безразличным для нас, если даже признать его реальное существование. Когда детерминированная взаимозависимость и связь найдены, явление, собственно говоря, и объяснено, и нам абсолютно незачем прибегать к помощи «жизненного принципа».
Но прокламирование отсутствия противоречия между «жизненным фактором» и механистическими закономерностями, к-рым подвержены объекты воздействия этого фактора, представляет собою чисто формальное заявление виталистов. Фактически же ему приписывается такая деятельность, к-рая в корне противоречит основным законам механики, физики и химии. Прежде всего следует указать на явное нарушение закона сохранения энергии. Как Дриш ни старается доказать, что деятельность его энтелехии не идет вразрез с этим законом, все-таки ему не удается показать, как при полном признании этого закона можно допустить наличие фактора, не способного тратить ни капли энергии, но, тем не менее, вызывающего определенное действие. Вовторых, хотя Дриш, Икскюль и др. мучительно пытаются доказать, что их факторы не представляют ничего психического, всетаки остается абсолютно непонятным, как может «лишенный психики» фактор так «толково» руководить всеми функциями таких сложных систем, как живые организмы. Икскюль, напр., осмеливается «с полной точностью утверждать, что импульсы по форме своей — „императивы", хотя в них ничего психического не имеется». Он утверждает далее, что его импульсы, управляющие органическими процессами,«пространственно разъединены, но находятся между собою во взаимодействии». Как представить себе непространственные импульсы «пространственно разъединенными»? На этот вопрос тщетно искать вразумительного ответа у виталистов. «Итак, — резюмирует совершенно правильно Б. Фишер общую концепцию Икскюля, — импульсы нематериальны, и, тем не менее, они „прочно прикреплены*1 к материи, они не имеют отношения к пространству, но пространственно разъединены, не носят в себе ничего психического, но руководят образованием и функциями всего живого, они — императивы, преграждают пути, они никогда не противоречат химическим и физическим законам причинности, тем не менее, они „владычествуют" над всеми химическими и физическими жизненными процессами. Словом, мы видим, что системы импульсов и энтелехии, с одной стороны, имеют всевозможные свойства, с другой — их не имеют — как когда понадобится — и подлинно, в истинном смысле этого слова, они „недоступны человеческому представлению", как говорит сам фон Икскюль, но тогда от них остаются лишь одни слова». — Те же возражения можновыставить и против учения И. Рейнкеот. н. доминантах, или сверхсилах. Всякая система, действующая как целое, будь то машина или организм, наделена регулирующей и направляющей доминантой. Доминанта руководит силами природы, направляет их, объединяет энергию отдельных составных частей системы в единый целостный поток.
Деятельность доминанты разворачивается в пределах общих естественных закономерностей, однако, сама она не энергия, не сила природы, а нечто такое, что стоит над силами природы. Специфичность различных систем, их своеобразие определяется не только различием материалов, из к-рых эти системы состоят, но и характером свойственных им доминант. Каждой системе и даже каждому компоненту ее соответствует особая доминанта. В этих представлениях Рейнке, — являющихся весьма последовательными с точки зрения первобытного антропоморфизма и, несомненно, более последовательными, чем другие виталистические учения, т. к. они, в противоположность последним, устраняют непроходимую пропасть между органическим и неорганическим миром, — не содержится, однако, ничего, кроме чисто фантастических, мистических измышлений, к-рые совершенно чужды современному естествознанию.
Не все виталисты разделяют идею Дриша и Икскюля об интенсивном, т. е. непространственном, характере жизненного фактора. Паули, напр., считает, что душа представляет собою особый вид физической энергии. Возможно, считает Паули, что это — электрические силы, распространяющиеся по всему телу, как ток по проводу, повышающие свое напряжение при раздражении и разряжающиеся при волевых актах. «Электрические силы» Паули очень мало отличаются от грубо-материальных нервных флюидов его учителя Ламарка, учение к-рого он, собственно, и излагает — только в терминах современного естествознания. Паули отказывается лишь от слова «флюиды», заменяя его выражением «особый род движения в тончайшей среде».
«А это, — серьезно думает Франсе, — вполне сближает современный ламаркизм с энергетикой и совершенно удаляет с пути тот призрак, к-рый многим ученым видится в ламаркизме: будто ламаркизм неизбежно ведет к метафизике, в заоблачные сферы, к мировоззрениям давно пройденных эпох».
Эту же по существу точку зрения защищает и другой известный виталист, миланский профессор Е. Риньяно, когда вместо непространственной энтелехии выдвигает свой «энергетический принцип специфической аккумуляции», сводящийся к признанию в организме особого, своеобразного вида энергии, не встречающегося в неорганической природе. На этой же позиции стоят Чайльд, Бехер, Карл К. Шнейдер и др. Но такое понимание «жизненного принципа» настолько нарушает основы виталистического учения, что Дриш счел себя вынужденным отмежеваться от подобного витализма и заявить, что его «энтелехия ничего общего не имеет с „энергетическим принципом"
