БУРЖУАЗИЯ В РОССИИ. Зачатки русской Б. спускаются в глубь рус. истории чрезвычайно далеко. Уже в договорах киевских князей с Византией, — памятниках 10 в., — мы встречаем имена «купцов»; т. к. эти имена стоят рядом с именами представителей самих князей, то совершенно ясно, что мы имеем здесь перед собою не торговцев ремесленного типа, но крупных организаторов разбойничьей торговли, для к-рых еще Соловьев правильно находил аналогию в африканских работорговцах 19 века. В позднейшее время, в 12—13 вв., мы находим в крупных городских центрах, в Киеве или в Новгороде, организованное купечество, прежде всего, — в согласии с характером тогдашней торговли, — имевшее правильное военное устройство. Оно делилось на сотни, а во главе всех сотен в Новгороде стоял тысяцкий — начальник городского ополчения и старшина всего купечества в одно и то же время.
В Новгороде же, еще в 12 в., мы встречаем и экономические организации купечества, вроде известной гильдии Ивана-на-Опоках, с определенным уставом, из к-рого мы узнаем и средний размер тогдашнего торгового пая — 10 тыс. руб. на современные деньги. Новгородское купечество было уже определенной социальной силой, со своими особыми политическими интересами. Землевладельческая знать, правившая Новгородской республикой (см. Боярство и Боярская дума), державшая в руках огромные запасы ценного сырья и серебра, ростовщически эксплоатировала купеческую массу, а своей внешней политикой, постоянными войнами с Москвой из-за новгородских колоний, «Заволочья» (см.), мешала торговле новгородского купечества с центральной Россией, куда шли ввезенные в Новгород заграничные товары и откуда шел в Новгород хлеб. Новгородская буржуазия вяло, поэтому, поддерживала свое боярство в борьбе с Москвой, чем в немалой степени содействовала победе последней.
Колониальные войны, которые вела Москва, — войны, в конечном счете, из-за ценного сырья и серебра, — свидетельствовали, что и здесь складывалась своя Б. и давали себя чувствовать торговые интересы. Современники самое возвышение Москвы приписывали ее экономике — географическому значению, как торгового центра. Уже в 14 в. мы встречаем здесь «гостей сурожан», генуэзских торговцев из Крыма, в качестве, повидимому, постоянной корпорации. В то же время купец из центральной России Афанасий Никитин в своих восточных поездках добирается до Индии, при чем, если только он один описал свое путешествие, то это отнюдь не значит, что кроме него никто таких путешествий не совершал. На последней борьбе Москвы. с Новгородом, в конце 15 века, влияние московской Б. чувствуется уже совершенно определенно, и ее же интересами окрашено движение Московского государства на Ю.-В. к Каспийскому м., в следующем, 16 в., — движение, отмеченное захватами Казани и Астрахани и весьма выразительно на 182
чавшееся таможенной войною между Москвою и Казанью. И уже характер настоящей торговой войны носит борьба за Ливонию, наполняющая всю вторую половину царствования Грозного (см. Ливонская война). Во внутренней политике влияние московского купечества, выступающего перед нами уже с чертами настоящего класса, распадающегося на несколько групп («гости» — крупные оптовые торговцы, «гостиная и суконная сотни» — крупные розничники, торговавшие заграничной мануфактурой, и, наконец, «черные сотни» — мелкие лавочники и ремесленники, при чем те и другие были почти неотличимы друг от друга, поскольку каждый ремесленник торговал продуктами своего ремесла), сказывалось в это время не менее сильно. Поддержке этого класса в значительной степени обязана своим возникновением опричина (см.): Грозный со своим воззванием из Александровской слободы обратился именно к московской буржуазии. Грозный может считаться родоначальником «покровительственной» политики в России: он давал субсидии («бологодеть») купцам, ездившим торговать в Германию, Голландию и Англию. С этой последней страной он завязал прочные торговые сношения, составлявшие крупную главу его внешней политики. А его духовник, протопоп Сильвестр, был у нас родоначальником коммерческого образования: его выученики торговали «в различных землях всякими торговлями». В конце века московские «гости» вмешиваются даже в царские семейные дела, и хотя некоторые из них поплатились за это головою, все же факт очень характерен, как показатель политической активности московской Б. в конце 16 в. В начале следующего, 17 в., влияние Б., в особенности московской, но также и рус. Севера, все того же «Заволочья», — к значению источника ценного сырья прибавившего значение дороги в Зап. Европу, — достигает своего максимума для московской эпохи. Без ее согласия нельзя усидеть на московском престоле. Годуновы падают, п. ч. московский посад их не поддержал. Названный Димитрий, несмотря на огромную популярность в низах, не мог удержаться больше года, и его сменил ставленник московской Б., Василий Шуйский, державшийся, главным образом, денежной и военной помощью сев. городов.
В это время в русской политической литературе впервые начинают звучать определенные буржуазные ноты: слышится буржуазный патриотизм, даются конкретные материалистические объяснения событий, напоминающие литературу итальянского Возрождения. Но исход борьбы определился развитием основного факта эпохи — крестьянской революции, проникшей и в города и поднявшей против купечества ремесленную и чернорабочую массу. В борьбе с революцией Б. берет на себя роль организатора, ее представителей мы находим в обоих контр-революционных правительствах — и в побежденном, правительстве Владислава, в лице богатого московского гостя Федора Андронова, и в победившем,
