Напр., торговцу, получившему за свой товар, наряду с тысячей полновесных золотых монет, тысячу неполновесных, совершенно безразличен этот факт, если другие торговцы примут у него эти монеты как полноценные. Как выражается Маркс, «функциональное существование денег поглощает, так сказать, их материальное существование». «Если само обращение денег отделяет реальное содержание монеты от номинального содержания, отделяет ее металлическое существование от ее функционального существования, то в нем уже скрыта возможность заместить металлические деньги в их функции монеты знаками из другого материала или просто символами» («Капитал», т. I). При этом Маркс всегда подчеркивает, что «деньги могут получить самостоятельное существование исключительно как орудие обращения только в сфере внутреннего обращения» («К критике...»).
Здесь «монетное существование золота окончательно отделяется от субстанции его стоимости. Благодаря этому, вещи, относительно не имеющие никакой стоимости, напр., бумажки, получают возможность функционировать вместо него в качестве монеты.
В металлических денежных знаках их чисто символический характер еще до известной степени скрыт. В Б. д. он выступает с полной очевидностью» («Капитал», т. I). В доказательство того, что Б. д. по своей природе связаны с функцией денег, как средства обращения, мы к сказанному на эту тему Марксом можем прибавить еще одно соображение: в условиях все ускоряющегося падения стоимости Б. д., функции средств накопления и средств платежа, отчасти перенимаемые Б. д. от металлических, в силу принудительного курса, отмирают или сжимаются до минимума очень быстро; наоборот, свою основную функцию средств обращения Б. д. выполняют до самого конца, даже в условиях, когда заметное падение валюты происходит не только по дням, но и по часам. Подчеркивая, что Б. д. являются лишь представителями золота (почему теорию Б. д. Маркса называют презентативной, представительной) и лишь постольку являются знаками стоимости, Маркс писал: «Б. д. представляют знак золота или знак денег.
Их отношение к товарным стоимостям состоит в том, что последние идеально выражаются в тех самых количествах золота, которые получают в бумажках чувственно воспринимаемое символическое выражение.
Б. д. лишь постольку знак стоимости, поскольку они представляют известное количество золота, которое, как и всякая другая товарная масса, есть в то же время количество стоимости» («Капитал», т. I).
«Количество Б. д. определяется количеством золотых денег, которые они заменяют в обращении; а так как они являются знаками стоимости лишь постольку, поскольку заменяют золотые деньги, то стоимость Б. д. определяется просто их собственным к оличеством. Следовательно, в то время как количество золота, находящегося в обращении, зависит от цен товаров, стоимость бумажек, находящихся в обращении, завиБ. С. Э. т. VIII.сит исключительно от их собственного количества» («К критике...»). Указывая неоднократно на ошибки экономистов, изучавших общие законы денежного обращения на материале, относящемся к бумажно-денежному обращению (это относится, прежде всего, к теоретикам количественной или т. н. квантитативной теории, в частности — к Рикардо), Маркс дает следующую классическую характеристику разницы между законами металлического обращения и их преломлением в условиях бумажного обращения. «В обращении знаков стоимости все законы действительного денежного обращения кажутся нам перевернутыми и поставленными на голову. Если золото обращается потому, что имеет стоимость, то Б. д. имеют стоимость потому, что они обращаются. В то время, как при данной меновой стоимости товаров, количество обращающегося золота зависит от его собственной стоимости, стоимость Б. д. зависит от их количества, находящегося в обращении. В то время, как количество обращающегося золота увеличивается или уменьшается с возрастанием или падением цен товаров, цены товаров, повидимому, возрастают или падают вместе с изменением количества бумажных знаков, находящихся в обращении. Тогда как обращение товаров может поглотить только определенное количество золотой монеты, вследствие чего попеременное сокращение и расширение количества обращающихся денег представляется необходимым законом, — бумажные деньги могут, повидимому, вступать в обращение в любом количестве.
Между тем, как государство портит золотую и серебряную монету и тем самым нарушает функционирование ее в качестве орудия обращения, если оно выпускает монету, хотя бы только на Vioo грана ниже ее номинального содержания, — оно совершает вполне правильную операцию, выпуская лишенные стоимости бумажные знаки, не имеющие с металлом ничего общего, кроме их монетного названия. Если золотая монета, очевидно, представляет стоимость товаров лишь постольку, поскольку последняя сама выражена в золоте или представлена в виде цены, знак стоимости, повидимому, непосредственно представляет стоимость товара. Отсюда понятно, почему исследователи, изучавшие явления денежного обращения односторонне, на обращении Б. д. с принудительным курсом, не могли понять имманентные законы денежного обращения.
Действительно, в обращении знаков стоимости эти законы выступают не только превратно, но и скрытно, т. к. Б. д., если они выпущены в соответственном количестве, совершают такие движения, к-рые им, как знакам стоимости, не свойственны, между тем, как свойственное им самим движение проистекает не непосредственно из метаморфозы товаров, а из нарушения правильной пропорции между Б. д. и золотом» («К критике...»).
В чем же заключается это движение, специфически свойственное Б. д.? Рассматривая проблему бумажно-денежного 3
