Энгельс, и с этого времени в тактических вопросах они больше полагаются на суждения Б., чем на мнение старшего на много лет и лично им близко знакомого Либкнехта.
В 1884 Энгельс писал о Б.: «Б. — самая ясная голова во всей немецкой партии, и притом человек, на к-рого всегда и во всяких условиях можно положиться, к-рого ничто не собьет с верного пути».
Написанные Б. за это время в тюрьме брошюры «Крестьянская война в Германии» и «Магометанско-арабский культурный период» не представляют, понятно, еще самостоятельной научной ценности, но свидетельствуют о том, какой громадный путь прошел молодой токарь от скамьи, на к-рой он доверчиво слушал популярные лекции буржуазн. профессоров, до попытки самостоятельно и критически использовать результаты буржуазной науки. Его книга «Женщина и социализм», вышедшая первым изданием в 1879 и являвшаяся в продолжение десятилетий одной из основных книг. для пропаганды марксизма среди широких пролетарских кругов, была задумана Б. еще в тюрьме, как и книга его о французском утописте Фурье.
По выходе из тюрьмы Б. стал перед лицом новых фактов: Германия была объединена под гегемонией прусской солдатчины, под руководством юнкеров и крупной буржуазии. Этого факта нельзя уже было устранить никакими протестами: оставался только путь революционной борьбы. И столь же ясно было, что эту борьбу рабочему классу придется вести только собственными силами, как борьбу, направленную на преодоление классового государства.
Мелкобуржуазные союзники, на к-рых когда-то надеялись Б. и Либкнехт, примирились с победой Пруссии, устранявшей во всяком случае помехи на пути к капиталистическому развитию Германии. Гвидо Вейс, последний крупный публицист буржуазной демократии Германии, писал 27 августа 1870 к Иоганну Якоби, — последнему вождю буржуазной демократии Германии: «Понятие нашей партии сделалось таким чистым, что оно близко к потере всякого телесного веса, я не вижу перед нами никакого просвета». Старик Якоби, поставил крест над попытками воскресить из мертвых народную партию и, после процесса против Либкнехта, демонстративно вступил в с. — д. партию.
Объединение лассальянцев и эйзенахцев. Вопрос об объединении лассальянцев и эйзенахцев ко времени выхода Б. из тюрьмы политически вполне уже назрел. Уход Швейцера от политической жизни устранил последние помехи к слиянию. Оно совершилось на конгрессе в Готе в 1875. Б. прекрасно понимал правильность марксовой критики Готской программы, но считал, что общий уровень партии не позволяет принять более точной и ясной программы, а без всякой программы нельзя итти в бой.
На Готском съезде представлено было двадцать пять тысяч рабочих; эта организованная масса являла собою реальную и немалую уже опасность для бисмарковскойГермании, ибо за ними на выборах шло около полумиллиона избирателей. Экономический кризис, сменивший эпоху грюндерства и спекуляции, созданную войною и миллиардами франц. контрибуции, представлял благоприятную почву для быстрого нарастания народного недовольства. Бисмарк, отличавшийся большой политической чуткостью, с напряженным вниманием следил за ростом с. — д. агитации, находившей широкий отклик в массах. В железной вере в грядущую победу, звучавшей в каждом слове молодого Б., он видел предвестника будущих бурь. Поэтому он использовал неудачное покушение Геделя на кайзера Вильгельма 11 мая 1878 и ранение императора Нобилингом 2 июня того же года, чтобы потребовать от рейхстага принятия исключительного закона (см.) против социалистической агитации и пропаганды. Несмотря на то, что покушавшиеся не имели никакого отношения к с. — д-тии (что было блестяще доказано Б. и Либкнехтом), парламент принял 19 октября 1878 исключительный закон против социалистов.
Б. в годы действия исключительного закона. Исключительный закон, закрытие с. — д. прессы, массовые аресты и высылки c. — д., погромная агитация буржуазной печати вызвали сначала смятение в рядах партии и появление мелкобуржуазных ликвидаторских тенденций, стремившихся путем приспособления, путем притупления классовой линии «выклянчить отмену закона» (Энгельс). Б. был решительным противником этой тактики. Он немедленно взялся за создание нелегальной организации. Средства к существованию ему приходилось зарабатывать в то время содержанием небольшой мастерской. Разъезжая в поисках за заказами, он, несмотря на полицейскую слежку, создавал везде нелегальные организации, и, таким образом, восстанавливал партию, способную не только к обороне, но и к нападению. Создание за границей нелегального органа — «Социал-Демократ» — было в значительной мере делом Б. Как только партия несколько оправилась, она приступила к созыву нелегальных рабочих собраний.
Одновременно с этим Б. старался использовать все легальные возможности, к-рые предоставляла возглавляемая им парламентская фракция. Сочетание нелегальной работы с легальной способствовало усилению партии. Б. твердо и неуклонно вел борьбу против изменения курса партии, к-рого добивались как мелкобуржуазные, приспособленческие элементы партии, в лице части парламентской фракции, так и мелкобуржуазные бунтари в лице Моста и Гассельмана. Первые прельщались «пряником» социального законодательства Бисмарка, вторые — надеждой на террористическую борьбу. Б., находившемуся в тесном контакте с Марксом и Энгельсом, к-рых он навестил (в 1880) в Лондоне и доверием к-рых он полностью пользовался, приходилось вести борьбу за правильную марксистскую тактику на два фронта. Уже 5 ноября 1880 Маркс мог сообщить, со слов Б., Зорге: «партийная организация возобновлена, что могло
