турецким аскерам собств. силами, было вынесено — ничтожным большинством голосов — постановление о приглашении англичан. В связи с решением Совета Бакинский Совнарком во главе со Степаном Шаумяном сложил полномочия, и было установлено первое соглашательское правительство — «Диктатура Центрокаспия и Временного исполнительного комитета», объединившее на платформе борьбы с большевиками — меньшевиков, с. — p., дашнаков и реакционное офицерство. Сдав власть в тот же день, т. — е. 31 июля, Совет народных комиссаров и все наличные красные силы погрузились на 17 пароходах для эвакуации в Астрахань. Но не успели они выйти из бухты, как по распоряжению Центрокаспия были задержаны. Простояв на пристани лагерем, бакинские коммунары 14 августа снова сделали попытку уйти в Астрахань, но после двухдневного пути пароходы их, задержанные штормом у о-ва Жилого, были настигнуты военным флотом Центрокаспия, опиравшегося на прибывший уже в Баку отряд генерала Денстервиля, были обстреляны артиллерийским огнем и вынуждены вернуться. По дороге в Баку, на море были арестованы Степан и Сурен Шаумяны и Корганов. При разоружении отряда на пристанях в Баку было арестовано еще более 30 человек. Разоруженный отряд, в количестве ок. 10 т. ч., был отправлен в Астрахань, как «неблагонадежный», опасный элемент. Арестованные «за попытку к бегству без сдачи отчета об израсходовании народных денег, за вывоз военного имущества, измену и пр.», бакинские коммунары были брошены в Баиловскую тюрьму, где содержались в условиях царского тюремного режима. Дело бакинских коммунаров было передано Чрезвычайной следственной комиссии. Следствие было поручено вести бывшему царскому следователю Жукову. По постановлению комиссии, 11 сентября бакинские коммунары были преданы военно-полевому суду. Намерению расстрелять комиссаров помешал приход турок. 14 сент. Баку был взят турками.
Бежавшая «Диктатура» дважды выносила постановление — оставить заключенных в Баилове комиссаров на растерзание турок, вступивших в Баку под лозунгом: «Бей большевиков, бей армян». Однако, усилиями нескольких остававшихся на свободе коммунистов, в атмосфере паники, всеобщего бегства, хаоса, полнейшего безвластия, Б. к. удалось спасти от турецкой расправы и освободить из тюрьмы. Для отправки их в Астрахань товарищами была подготовлена большевистская команда парохода «Севан».
Но когда освобожденные пришли в порт, то в нем «Севана» уже не оказалось: погруженный беженцами, он был отправлен в море.
Комиссары сели на последний отходивший пароход «Туркмен», но т. к. уже в начале рейса выяснилось, что на Астрахань он пойти не сможет, вследствие недостатка топлива, то Б. к. вынуждены были направиться в Красноводск, находившийся под властью англичан и Временного правительственного комитета Закаспийской обл., возглавлявшегося с. — р. Фунтиковым (см.). В Крас — 402
новодске Б. к. были арестованы местными закаспийскими властями, действовавшими по соглашению с представителем англ. военной миссии, капитаном Тиг-Джонсом; арест был произведен в присутствии заместителя председателя Красноводского правительственного комитета, с. — р. Кондакова. Б. к. было предъявлено обвинение в сдаче Баку туркам. По приказу Фунтикова, в Асхабаде был сформирован экстренный поезд со специально подобранной бригадой, на к-ром члены Закаспийского правительства прибыли в Красноводск. Здесь совместно с Красноводским правительственным распорядительным комитетом и англичанами было устроено секретное совещание, в результате к-рого в первом часу ночи с 19 на 20 сент. в арестный дом явилась группа лиц и по случайно найденному у тов. Зевина, — старосты сидевших в Бакинской тюрьме товарищей, — списку отобрала 26 арестованных под предлогом отправки их заложниками через Мешед в Индию. Отобранные были посажены в темный закупоренный вагон экстренного поезда. В другом вагоне поместились участники совещания. На 207 версте между станциями «Перевал» и «Ахча-Куйма» арестованные Б. к. были выведены из вагона небольшими группами и зверски убиты. Трупы их были зарыты в пустыне. Весной 1920 были обнаружены изуродованные трупы «26». У части убитых головы, отделенные от туловища, лежали в ногах, или сбоку, у части — черепа были разможжены. Вместе с «26» был расстрелян станционный сторож — старик, единственный случайный свидетель, пошедший узнать, почему поезд стал на полпути и не дает свистков. Фактическими исполнителями постановления были: Яковлев, Седых, Егоров (с. — p.), Курылев, Худолоткин — комендант Асхабада, Анания и др.
При казни присутствовали глава англ. военной миссии в Закаспии Тиг-Джонс, член Закаспийской директории и председ. розыскного бюро Закасп. обл. с. — р. Дружкин и глава Красноводского правительственного комитета Кун.
Факт убийства Б. к. его участники попытались скрыть и на запрос о судьбе арестованных заявили, что они живы и отправлены в Индию. Семьи «26», заточенные в Асхабаде, о судьбе казненных не знали, и лишь 28 февр. 1919, под давлением бакинского пролетариата, были освобождены английским генералом Томпсоном.
Расследованием факта исчезновения «26» занялся член Учредительного собрания с. — р.
В. А. Чайкин (см.) с целью, гл. обр., снять ответственность за это дело с партии с. — р.
В. Чайкин 12 марта 1919 в с. — р. газете «Знамя Труда» опубликовал факты о бессудном убийстве «26», обвиняя в этом преступлении англ. командование. Рабочий класс Баку отозвался на известие об убийстве мощной демонстрацией протеста: в этот день к зданию английск. миссии пришлось выставить сильную охрану. Однако, Чайкину не удалось снять ответственность с партии с. — р. Опубликованное Тиг-Джонсом в печати объяснение по делу «26» выдало головой как его самого, так и с. — р. Главный виновник убийства С. Дружкин был, по
