благодати! Хочется и мнѣ потрудиться: оставлю жену и дѣтей и пойду къ тебѣ подъ начало“. Вотъ стали они вмѣстѣ трудиться, дни и ночи стоятъ на колѣнахъ и кладутъ поклоны. Еще старецъ иной разъ устанетъ и вздремнетъ, а новой труженикъ совсѣмъ не знаетъ устали. Прошло сколько-то времени, и сталъ нечистой говорить старцу: „не добро намъ вмѣстѣ трудиться; пожалуй, лишнее слово скажешь, или другъ дружку осудишь. Давай, перегородимъ келью на̀-двое и станемъ жить всякой въ своей половинѣ“. Такъ и сдѣлали. Разъ какъ-то захотѣлось старику посмотрѣть, что дѣлается у сосѣда; крѣпился онъ, крѣпился, и не выдержалъ. Взлѣзъ на перегородку и просунулъ голову; смотритъ: стоятъ на столѣ бутыли съ виномъ и разныя скромныя ѣствы, а за столомъ сидитъ чудная-чудная красавица. „А, такъ ты за мной подсматривать! сказалъ нечистой; схватилъ его за бороду и перетащилъ на свою сторону. Выбирай теперь любое за свою провинность: хочешь—вина выпей, или мяса съѣшь; хочешь—блудъ сотвори. А не то, братъ, прощайся съ бѣлымъ свѣтомъ; у меня коротка расправа!“ Какъ быть? думаетъ старецъ; что мнѣ сдѣлать? Если мяса съѣмъ—теперь постъ, будетъ большой грѣхъ; если блудъ сотворю—грѣшнѣе того будетъ; выпью лучше я вина. Вы-
благодати! Хочется и мне потрудиться: оставлю жену и детей и пойду к тебе под начало». Вот стали они вместе трудиться, дни и ночи стоят на коленах и кладут поклоны. Еще старец иной раз устанет и вздремнет, а новой труженик совсем не знает устали. Прошло сколько-то времени, и стал нечистой говорить старцу: «не добро нам вместе трудиться; пожалуй, лишнее слово скажешь, или друг дружку осудишь. Давай, перегородим келью на́-двое и станем жить всякой в своей половине». Так и сделали. Раз как-то захотелось старику посмотреть, что делается у соседа; крепился он, крепился, и не выдержал. Взлез на перегородку и просунул голову; смотрит: стоят на столе бутыли с вином и разные скоромные ествы, а за столом сидит чудная-чудная красавица. «А, так ты за мной подсматривать! сказал нечистой; схватил его за бороду и перетащил на свою сторону. Выбирай теперь любое за свою провинность: хочешь — вина выпей, или мяса съешь; хочешь — блуд сотвори. А не то, брат, прощайся с белым светом; у меня коротка расправа!» Как быть? думает старец; что мне сделать? Если мяса съем — теперь пост, будет большой грех; если блуд сотворю — грешнее того будет; выпью лучше я вина. Вы-
