Поэтическому взгляду поселянина все въ природѣ представляется живымъ, одушевленнымъ: это отразилось въ тысячѣ различныхъ примѣтъ, сказалось въ заговорахъ и пѣсняхъ, запечатлѣлось въ самомъ языкѣ и преданіяхъ. Несобранные съ нивы колосья просятъ его: „возьми насъ съ собой!“ Свое сѣно, скошенное съ собственнаго луга, стонетъ подъ гнетомъ чужого, захваченнаго съ сосѣдскаго участка. Изгородь, поставленная въ землю верхними концами, упрашиваетъ выдернуть ее и вбить въ землю нижними концами; по народному повѣрью, колья въ заборѣ должны стоять точно такъ, какъ стояли они будучи живыми деревьями, т. е. корнемъ книзу.
Соединяя съ крестнымъ знаменіемъ великую силу, прогоняющую нечистыхъ духовъ, простолюдинъ убѣжденъ, что ни одно дѣло не слѣдуетъ начинать „не благословясь“; въ противномъ случаѣ не жди удачи (см. № 21 „Пустынникъ“). Если гдѣ стряпуха готовитъ обѣдъ или ужинъ не благословясь, если гдѣ питье и ѣствы ставятся на столъ безъ крестнаго знаменія, то въ этотъ домъ приходятъ
Поэтическому взгляду поселянина всё в природе представляется живым, одушевленным: это отразилось в тысяче различных примет, сказалось в заговорах и песнях, запечатлелось в самом языке и преданиях. Несобранные с нивы колосья просят его: «возьми нас с собой!» Свое сено, скошенное с собственного луга, стонет под гнетом чужого, захваченного с соседского участка. Изгородь, поставленная в землю верхними концами, упрашивает выдернуть ее и вбить в землю нижними концами; по народному поверью, колья в заборе должны стоять точно так, как стояли они будучи живыми деревьями, т. е. корнем книзу.
Соединяя с крестным знамением великую силу, прогоняющую нечистых духов, простолюдин убежден, что ни одно дело не следует начинать «не благословясь»; в противном случае не жди удачи (см. № 21 «Пустынник»). Если где стряпуха готовит обед или ужин не благословясь, если где питье и ествы ставятся на стол без крестного знамения, то в этот дом приходят
