шанный платками и лентами. На дорогахъ, при распутіяхъ и перекресткахъ издревле ставились на столбикахъ небольшія часовни съ иконою св. Параскевы; часовни эти также назывались „пятницами“[1]. Въ другихъ мѣстностяхъ всѣ особенности, приписываемыя Пятницѣ, относятъ къ Пречистой Дѣвѣ; такъ бабы не прядутъ по пятницамъ, чтобы не запылить Богородицы, которая ходитъ тогда по избамъ; еще наканунѣ поэтому подметаютъ въ избахъ полы; шерсть, отъ которой нѣтъ пыли, позволяютъ прясть[2].
Припоминая, что пятница у другихъ европейскихъ народовъ въ языческую эпоху была
- ↑ Рязанск. Губерн. Вѣдомости 1846 г., № 6—часть неофф.; Макарова: Русскія преданія, ч. I. стр. 22—26; Терещенко: Бытъ русск. народа, ч. VI, стр. 58—59.
- ↑ Иллюстрація 1846 г., стр. 648—статья Даля; Воронежск. Губ. Вѣдом. 1851, № 11. Равнымъ образомъ и въ другіе праздничные дни запрещается прясть: это грѣхъ неотмолимый, но сматывать нитки и сучить ихъ не считается за грѣхъ. Женщины не оставляютъ пряжи на веретенахъ въ воскресенье и праздники, чтобы не рвались нитки. На масляницу не прядутъ, чтобы мыши не грызли нитокъ и чтобы холсты не были гнилыми. Въ Литвѣ, приготовляясь къ свѣтлому празднику, поселяне стараются прибрать и вычистить свои избы до страстного четверга, а съ этого дня до самой Пасхи не принимаются за эту работу, боясь, чтобы лежащему во гробѣ Христу не засорить глазъ; въ тоже время старательно прячутъ веретена и прялки и перестаютъ заниматься пряжею (Вѣстн. Геогр. Общества 1853, кн. I, стр. 60; Иллюстрація, годъ 2, стр. 262; Пузины: Взглядъ на суевѣрія, стр. 154; Ворон. Губерн. Вѣд. 1851 г., № 11; Черты изъ исторіи и жизни литовск. народа стр. 93).
шанный платками и лентами. На дорогах, при распутиях и перекрестках издревле ставились на столбиках небольшие часовни с иконою св. Параскевы; часовни эти также назывались «пятницами»[1]. В других местностях все особенности, приписываемые Пятнице, относят к Пречистой Деве; так бабы не прядут по пятницам, чтобы не запылить Богородицы, которая ходит тогда по избам; еще накануне поэтому подметают в избах полы; шерсть, от которой нет пыли, позволяют прясть[2].
Припоминая, что пятница у других европейских народов в языческую эпоху была
- ↑ Рязанск. Губерн. Ведомости 1846 г., № 6 — часть неофф.; Макарова: Русские предания, ч. I. стр. 22—26; Терещенко: Быт русск. народа, ч. VI, стр. 58—59.
- ↑ Иллюстрация 1846 г., стр. 648 — статья Даля; Воронежск. Губ. Ведом. 1851, № 11. Равным образом и в другие праздничные дни запрещается прясть: это грех неотмолимый, но сматывать нитки и сучить их не считается за грех. Женщины не оставляют пряжи на веретенах в воскресенье и праздники, чтобы не рвались нитки. На масляницу не прядут, чтобы мыши не грызли ниток и чтобы холсты не были гнилыми. В Литве, приготовляясь к светлому празднику, поселяне стараются прибрать и вычистить свои избы до страстного четверга, а с этого дня до самой Пасхи не принимаются за эту работу, боясь, чтобы лежащему во гробе Христу не засорить глаз; в тоже время старательно прячут веретена и прялки и перестают заниматься пряжею (Вестн. Геогр. Общества 1853, кн. I, стр. 60; Иллюстрация, год 2, стр. 262; Пузины: Взгляд на суеверия, стр. 154; Ворон. Губерн. Вед. 1851 г., № 11; Черты из истории и жизни литовск. народа стр. 93).
