дилъ-ходилъ по небу, увидалъ: сидитъ кочетокъ-золотой гребенекъ, маслена головка, и стоятъ жорновцы. Вотъ старикъ-атъ долго не думалъ, захватилъ съ собою и кочетка и жорновцы и спустился въ избу. Спустился и говоритъ; „какъ намъ, старуха быть, что намъ ѣсть?“—Постой, молвила старуха, я попробую жорновцы. Взяла жорновцы и стала молоть: анъ блинъ да пирогъ, блинъ да пирогъ! что ни повернетъ—все блинъ да пирогъ! И накормила старика.
Ѣхалъ мимо какой-то баринъ, и заѣхалъ къ старику со старухой въ хату. „Нѣтъ ли спрашиваетъ, чего-нибудь поѣсть?“ Старуха говоритъ: „чего тебѣ, родимой дать поѣсть, развѣ блинковъ?“ Взяла жорновцы и намолола: нападали блинки да пирожки. Проѣзжій поѣлъ и говоритъ: „продай мнѣ, бабушка, твои жорновцы“.—Нѣтъ, говоритъ старушка, продать нельзя. Онъ взялъ да и укралъ у ней жорновцы. Какъ увѣдали старикъ со старушкою, что украдены жорновцы, стали горе горевать. „Постой, говоритъ кочетокъ-золотой гребенекъ; я полечу, догоню!“ Прилетѣлъ онъ къ боярскимъ хоромамъ, сѣлъ на ворота и кричитъ: „кукуреку! бояринъ, бояринъ! отдай наши жорновцы золотые, голубые! бояринъ, бояринъ! отдай наши жорновцы золотые, голубые!“ Какъ услыхалъ баринъ, сейчасъ приказываетъ: „эй, малой! возьми-брось его въ воду“.
дил-ходил по небу, увидал: сидит кочеток-золотой гребенек, маслена головка, и стоят жорновцы. Вот старик-ат долго не думал, захватил с собою и кочетка и жорновцы и спустился в избу. Спустился и говорит; «как нам, старуха быть, что нам есть?» — Постой, молвила старуха, я попробую жорновцы. Взяла жорновцы и стала молоть: ан блин да пирог, блин да пирог! что ни повернет — всё блин да пирог! И накормила старика.
Ехал мимо какой-то барин, и заехал к старику со старухой в хату. «Нет ли спрашивает, чего-нибудь поесть?» Старуха говорит: «чего тебе, родимой дать поесть, разве блинков?» Взяла жорновцы и намолола: нападали блинки да пирожки. Проезжий поел и говорит: «продай мне, бабушка, твои жорновцы». — Нет, говорит старушка, продать нельзя. Он взял да и украл у неё жорновцы. Как уведали старик со старушкою, что украдены жорновцы, стали горе горевать. «Постой, говорит кочеток-золотой гребенек; я полечу, догоню!» Прилетел он к боярским хоромам, сел на ворота и кричит: «кукуреку! боярин, боярин! отдай наши жорновцы золотые, голубые! боярин, боярин! отдай наши жорновцы золотые, голубые!» Как услыхал барин, сейчас приказывает: «эй, малой! возьми-брось его в воду».
