прощается съ женою и сыномъ, и проситъ Смерть, чтобъ уморила его. А она бѣгомъ за двери, давай Богъ ноги: „пущай, кричитъ, тебя черти уморятъ, а я тебя морить не стану!“
Остался солдатъ живъ и здоровъ, и вздумалъ: „пойду-ка я прямо въ пекло; пущай меня черти бросятъ въ кипучую смолу и варятъ до тѣхъ поръ, покудова на мнѣ грѣховъ не будетъ“. Простился со всѣми, и пошелъ съ торбою въ рукахъ прямо въ пекло. Шелъ онъ близко ли—далеко, низко ли—высоко, мелко ли—глубоко, и пришелъ таки въ преисподнюю. Смотритъ, а кругомъ пекла стоятъ часовые. Только онъ къ воротамъ, а чортъ спрашиваетъ: „кто идетъ?“—Грѣшная душа къ вамъ на мученіе. „А это что у тебя?“—Торба. Заоралъ чортъ во все горло, ударили тревогу, сбѣжалась вся нечистая сила, давай запирать всѣ двери и окна крѣпкими запорами. Ходитъ солдатъ вокругъ пекла и кричитъ князю пекельному: „пусти, пожалуста, меня въ пекло; я пришелъ къ вамъ за свои грѣхи мучиться“.—Нѣтъ не пущу! ступай, куда знаешь; здѣсь тебѣ мѣста нѣту. „Ну, коли не пущаешь меня мучиться, то дай мнѣ двѣсти грѣшныхъ душъ; я поведу ихъ къ Богу, можетъ—Господь и проститъ меня за это!“ Князь пекельный отвѣчаетъ: „я тебѣ еще отъ себя прибавлю душъ пять-
прощается с женою и сыном, и просит Смерть, чтоб уморила его. А она бегом за двери, давай Бог ноги: «пущай, кричит, тебя черти уморят, а я тебя морить не стану!»
Остался солдат жив и здоров, и вздумал: «пойду-ка я прямо в пекло; пущай меня черти бросят в кипучую смолу и варят до тех пор, покудова на мне грехов не будет». Простился со всеми, и пошел с торбою в руках прямо в пекло. Шел он близко ли — далеко, низко ли — высоко, мелко ли — глубоко, и пришел таки в преисподнюю. Смотрит, а кругом пекла стоят часовые. Только он к воротам, а чёрт спрашивает: «кто идет?» — Грешная душа к вам на мучение. «А это что у тебя?» — Торба. Заорал чёрт во всё горло, ударили тревогу, сбежалась вся нечистая сила, давай запирать все двери и окна крепкими запорами. Ходит солдат вокруг пекла и кричит князю пекельному: «пусти, пожалуста, меня в пекло; я пришел к вам за свои грехи мучиться». — Нет не пущу! ступай, куда знаешь; здесь тебе места нету. «Ну, коли не пущаешь меня мучиться, то дай мне двести грешных душ; я поведу их к Богу, может — Господь и простит меня за это!» Князь пекельный отвечает: «я тебе еще от себя прибавлю душ пять-
