подь-то сказалъ? „А то и сказалъ: коли у кого что̀ возьмешь—утаишь да забожишь, твое и будетъ!“—Спасибо, молвилъ цыганъ, поклонился и повернулъ домой. „Куда-жъ ты? сказалъ Егорій; отдай мое золотое стремено̀“.—Какое стремено̀? „Да ты же у меня взялъ?“—Когда я у тебя бралъ? я тебя впервой вижу, и никакого стремена̀ не бралъ, ей Богу, не бралъ! забожился цыганъ.
Что дѣлать—бился съ нимъ, бился Егорій, такъ и уѣхалъ ни съ чѣмъ! „Ну правду сказывалъ цыганъ: коли-бъ не давалъ ему стремена̀—и не зналъ бы его, а теперь по вѣкъ помнить буду!“
Цыганъ взялъ золотое стремено̀ и пошелъ продавать. Идетъ дорогою, а на встрѣчу ему ѣдетъ баринъ. „Что, цыганъ, продаешь стремено̀?“—Продаю. „Что возьмешь?“—Полторы тысячи рублевъ. „Зачѣмъ такъ дорого?“—Затѣмъ, что оно золотое. „Ну, ладно!“ сказалъ баринъ; хватился въ карманъ—нѣтъ больше тысячи. „Вотъ тебѣ, цыганъ, тысяча—отдавай стремено̀; а остальныя деньги напослѣдяхъ получишь“.—Нѣтъ, баринъ; тысячу-то рублевъ, пожалуй, я возьму, а стремена̀ не отдамъ; какъ дошлешь, что слѣдуетъ по уговору, тогда и товаръ получишь. Баринъ отдалъ ему тысячу и поѣхалъ домой. И только пріѣхалъ—сейчасъ-же вынулъ пятьсотъ рублевъ и послалъ къ цыгану съ своимъ чело-
подь-то сказал? «А то и сказал: коли у кого что́ возьмешь — утаишь да забожишь, твое и будет!» — Спасибо, молвил цыган, поклонился и повернул домой. «Куда ж ты? сказал Егорий; отдай мое золотое стремено́». — Какое стремено́? «Да ты же у меня взял?» — Когда я у тебя брал? я тебя впервой вижу, и никакого стремена́ не брал, ей Богу, не брал! забожился цыган.
Что делать — бился с ним, бился Егорий, так и уехал ни с чем! «Ну правду сказывал цыган: коли б не давал ему стремена́ — и не знал бы его, а теперь по век помнить буду!»
Цыган взял золотое стремено́ и пошел продавать. Идет дорогою, а навстречу ему едет барин. «Что, цыган, продаешь стремено́?» — Продаю. «Что возьмешь?» — Полторы тысячи рублев. «Зачем так дорого?» — Затем, что оно золотое. «Ну, ладно!» сказал барин; хватился в карман — нет больше тысячи. «Вот тебе, цыган, тысяча — отдавай стремено́; а остальные деньги напоследях получишь». — Нет, барин; тысячу-то рублев, пожалуй, я возьму, а стремена́ не отдам; как дошлешь, что следует по уговору, тогда и товар получишь. Барин отдал ему тысячу и поехал домой. И только приехал — сейчас же вынул пятьсот рублев и послал к цыгану с своим чело-
