торыя, по недостатку желѣза, заостриваютъ костями. Охота питаетъ мужей и женъ. Дѣтямъ нѣтъ другаго убѣжища отъ звѣрей и непогоды, кромѣ шатровъ, кое-какъ сплетенныхъ изъ древесныхъ вѣтвей: сюда возвращаются съ охоты молодые, здѣсь отдыхаютъ старики. Но вести такой образъ жизни, продолжаетъ Тацитъ, они считаютъ блаженнѣе, чѣмъ трудиться въ полѣ, строить домы, съ надеждою и страхомъ смотрѣть на свои и чужія имущества. Безопасные отъ людей, безопасные отъ боговъ, они достигли самаго труднаго—отсутствія желаній.
У знаменитаго географа древности Птоломея[1] также упоминается о Финнахъ; у Іорнанда[2] въ искаженныхъ именахъ народовъ, покоренныхъ Готѳскимъ Королемъ Германарихомъ, можно узнать Чудь, Весь, Мерю и другихъ обитателей сѣверной Россіи.
Финны—нѣмецкое названіе аборигеновъ—сѣверовостока Европы. Народное названіе ихъ Суомолайнъ,—Славяне прозвали ихъ Чудью.
Этотъ народъ, по сказанію нашего лѣтописца, въ IX вѣкѣ занималъ огромное пространство отъ Москвы рѣки на югѣ до береговъ сѣвернаго океана, отъ Балтійскаго моря до оконечности хребта Уральскаго; дѣлился
