этих сборников законов, ввиду чего и следует признать, что в случаях какого-либо несоответствия в редакции закона, изложенного в этих последних сборниках и в Собрании узаконений, в руководство должен быть принимаем текст закона в том виде, как он изложен в этом последнем сборнике, а не в Своде законов и его продолжениях, как объяснил Сперанский в его статье — „О силе и действии нашего Свода“, приведенной Шимановским в предисловии к его работе — „Первая часть десятого тома с ее историческими основаниями“ (т. 1, стр. XXV), который высказал, что если и возможно признать статьи Свода законом, то во всяком случае не единственным и не исключительным, и действующим в тех только случаях, где нет сомнения ни в существовании закона, ни о смысле его; в тех же случаях, когда возникает такое сомнение следует прибегать к самому тексту закона и разрешать его предпочтительно по сему тексту, тем более еще потому, что в Высочайшем манифесте 31 января 1833 г., сопровождавшем первое издание Свода законов, было прямо сказано, что он ничего не отменяет в силе и действии прежних законов, но приводит их только в единообразие и порядок. Основываясь на указание Сперанского о соотношении между собой Свода законов и Полного их собрания, и Шимановский признал имеющими одинаково важное значение оба эти сборника, долженствующие дополнять друга друга, как законодательный материал. Также и Шершеневич высказался за возможность признания у нас в силе на основании Высочайшего Манифеста об издании Свода законов как последнего, так и прежних законов, имеющихся в Полном собрании законов, несмотря на то, что в этом же Манифесте было указано, что Свод законов отменил все прежние, действовавшие до него законы, но потому что он не проходил в законодательном порядке, как бы следовало новому закону (Курс гр. пр. т. 1, стр. 426—436). Лазаревский в его статье — „Толкование закона по русскому праву“, напротив, высказал то положение, что у нас закон не Свод, а Полное собрание законов (Право, 1902 г., № 6), а в другой его статье — „Закон — Свод“, что Свод законов может иметь силу только настолько, насколько он согласен с Полным собранием законов (Право, 1899 г., № 37). В самом деле, как на основании Высочайшего Манифеста об издании Свода законов, так и мнения Сперанского о соотношении его и Полного собрания законов между собой едва ли не следует скорее всего признать, что сила закона должна быть признаваема у нас собственно за обоими этими сборниками, из которых второй должен служить как бы дополнением первого, как материал для его толкования и восполнения допущенных в нем пробелов. Такое же, разумеется, отношение у нас должно быть и между издаваемыми продолжениями к Своду законов и собраниями новых законов, и притом, и после издания новых основных законов, на том основании, что как прежде, так и теперь продолжения к Своду законов издаются без участия законодательных учреждений, и почему и теперь следует отдавать предпочтение Собранию законов, как сборнику действительных законов. Относительно, наконец, порядка отмены у нас законов сенат совершенно основательно объяснил, что ввиду тех постановлений основных законов, по которым всякий закон может быть отменяем только новым законом, издаваемым в том же порядке, как и закон отменяемый, следует признавать, что кодификационным порядком, как, напр., перемещением закона из одного тома или отдела в другой, никакие перемены в законе вводимы быть не могут (реш. 1880 г., № 252 и друг.).
63
ЗАКОН.
