дозволяется приобретать вообще всякими способами, как и лицам всех других сословий, и из чего вряд ли не представляется возможным выводить скорее то заключение, что и определение их права наследования по их обычаям должно считаться допустимым на всякое их имущество, как недвижимое, так и движимое и, притом, на всякое, где бы оно ни находилось, т. е. находилось ли бы в сельских местностях, или городах, на том основании, что оно должно определяться не по обычаю места его нахождения, а по обычаю места их жительства, или приписки, вследствие чего и отсутствие в городах вообще обычаев не может иметь в отношении их определения никакого значения, за исключением разве только тех случаев, когда бы наследодатель крестьянин и его наследники выбыли из сословия крестьян и перешли в какое-либо другое сословие, но также безотносительно к тому — переселились бы они в город, или же остались на жительстве в деревне, когда их право наследования должно уже считаться подлежащим определению не по обычаю, а по закону, Если считать более правильным это последнее положение, то разумеется об определении права наследования у крестьян совместно по закону на их имущество вненадельное, а по обычаю на их имущество надельное, в случаях обладания наследодателем тем и другим имуществом, как высказал Змирлов, и речи быть не может, потому что должно иметь место определение их права наследования по обычаю на то и другое из этих имуществ. Нельзя также, затем, считать допустимым определение права наследования у крестьян совместно по закону и по обычаю в тех случаях, когда наследниками крестьянина являются совместно крестьяне и лица других сословий, выбывшие из крестьян, т. е. определение права первых по обычаю, а вторых по закону, как высказал сенат в одном из его решений, вследствие того, как высказал Ч., что в случае допустимости такого их применения вполне возможна коллизия между ними, и почему следует считать подлежащим определению его в отношении права наследования всех наследников по закону, а не по обычаю, как и в тех случаях, когда наследниками крестьянина являются все вообще лица других сословий. Нельзя, затем, по отношению допустимости применения обычая к определению права наследования у крестьян только в тех случаях, когда, как заметил Башмаков, наследодатель был крестьянин и по закону в тех случаях, когда бы наследодатель было лицо какого-либо другого сословия, и только наследники его были крестьяне, к каковому утверждению его следует только прибавить, что скорее по закону следует считать допустимым определение права наследования также и в тех случаях, когда наследодатель крестьянин владел его имуществом на праве общей собственности с другими лицами других сословий, на том основании, что в этих случаях имущество его нельзя считать исключительно крестьянским. Собственно, затем, еще определение того, по какому обычаю должно считаться допустимым определение права наследования у крестьян, следует считать его подлежащим определению по обычаю места жительства, или места приписки крестьянина наследодателя, и притом к определению по ним права наследования во всяком его имуществе, где бы оно ни находилось.
Далее, относительно допустимости применения обычая как общими судебными местами, так и мировыми учреждениями, не может не возникнуть вопрос о допустимости применения ими собственно торговых обычаев в тех случаях, когда они по закону, за отсутствием в той или другой местности суда коммерческого, обязаны решать дела, подсудные этому последнему суду. Сенат давно уже решил этот вопрос по отношению допустимости применения этих обычаев общими судебными местами в смысле утвердительном (реш. 1880 г. № 63); позднее же в этом же смысле вы-
