ясны, то принимать их в общеупотребительном значении, за исключением только тех случаев, когда бы было доказано, что участники договора понимали их в другом смысле; во-2-х, что в тех случаях, когда слова договора могут быть объясняемы различно, принимать их в том смысле, в каком они обыкновенно употребляются в месте жительства участников договора во время его заключения; а если место их жительства различно, то в том смысле, в каком они употребляются в месте жительства стороны, предложившей самые определения договора, подлежащие толкованию, за исключением опять тех случаев, когда бы было доказано, что участники употребили их в другом значении; в 3-х, что в тех случаях, когда необходимо обратиться к объяснению договора по намерению участвующих в нем лиц, придавать неясным местам договора такое значение, которое наиболее соответствует или прочим его определениям, или же выясняется предшествующими переговорами, или же прежними договорами между теми же лицами и, наконец, в-4-х, что в случаях невозможности разъяснения темных мест договора указанными способами, придавать словам договора такое значение, при котором он может иметь действие и производить последствия; если же и это невозможно, то темные определения договора объяснять в ущерб тому, кто основывает на них свое право требовать большего или более выгодного удовлетворения (§§ 809—813). Еще большей, затем, подробностью отличаются постановления уложения саксонского относительно толкования духовных завещаний, причем оно предлагает, и некоторые особые правила, могущие иметь отношение исключительно только к толкованию этих последних. Хотя в общем и по отношению толкования духовных завещаний оно указывает собственно на те же два способа их толкования — на грамматический и логический, которые оно предлагает и относительно толкования договоров, причем для руководства первым из этих способов при толковании завещаний оно предлагает почти те же правила, которые установлены им и для толкования договоров (§§ 2156—2156), но затем, в отношении логического толкования, оно предлагает и многие другие правила, которые поэтому только и стоит указать. Именно в этом отношении оно постановляет: во-1-х, что в случаях необходимости объяснения завещания по намерению завещателя следует принимать во внимание и цель завещательных распоряжений, причем для выяснения их смысла могут быть принимаемы во внимание и неформальные заявления завещателя, сделанные им прежде или после совершения завещания; во-2-х, что во всяком случае завещательные распоряжения должны быть объясняемы в пользу лиц ими наделяемых, и в-3-х, что только в тех, наконец, случаях, когда завещательные распоряжения исключают одно другое, все они могут быть признаваемы недействительными (§§ 2157—2160). Кроме этих более общих правил о толковании духовных завещаний, уложение саксонское предлагает еще некоторые частные на те случаи, когда в завещании означены не вполне определительно лица наделяемые, но отношению каковых случаев оно для руководства и дает определения о том, кто должны быть почитаемы как наследники, когда завещательные распоряжения сделаны, напр., вообще в пользу или детей наследодателя, или же лица постороннего, или же в пользу родственников, или законных наследников, или же в пользу известного числа лиц, или же в пользу бедных, или же в пользу церквей и проч. (§§ 2161—2165), каковые определения приводить, однако же, в подробности нет надобности, как положительные определения саксонского закона, не могущие иметь поэтому значения руководящих в этом отношении правил вообще.
В уложении итальянском есть только общие правила о толковании договоров, которые хотя во многом представляются весьма близкими анало-
