таться недопустимым и у нас, хотя скорее, кажется, следует полагать, что последствием включения их в такие сделки у нас в большинстве случаев должно быть отпадение самого условия, а не недействительность сделки; по крайней мере, мне кажется, что в случаях, напр., постановления под какое-либо условие усыновления, или же принятия или отречения от наследства скорее должно быть признано подлежащим отпадению самое условие, а сделки по усыновлению, принятию или отречению от наследства, напротив, должны быть почитаемы безусловными, на том основании, что определения об условиях в этих сделках, как законом не допускаемые или ему противные, должны быть признаваемы недействительными, что, однако же, по отпадении их нисколько не должно опорочивать самую сделку, как без них вполне законную. Если, затем, по отношению последствий включения в те или другие сделки определений о таких условиях и возможно признать, что они должны заключаться в недействительности сделок, а не в отпадении условия, то разве только по отношению случаев включения их в такие сделки, включение их в которые противоречит основным и существенным их элементам или признакам, характеризующим их именно как такую, а не иную сделку, вследствие того, что последствием такого извращения самого существа сделки скорее уже должна быть ее недействительность, а не устранение включенного в нее условия и обращение ее в безусловную, на том основании, что такое произвольное устранение из нее последнего во всяком случае противоречило бы намерению сторон сделки, имевших в виду совершение ее в виде сделки условной, а не безусловной. Поэтому, напр., договор купли-продажи имущества, совершенный под условием резолютивным, скорее, кажется, следует считать недействительным, а не безусловным, что явно противоречило бы намерению сторон договора, имевших в виду перенести им с одного лица на другое право собственности на имущество во всяком случае только условно, а не окончательно и бесповоротно.
Следует, кажется; далее признать, что и у нас, подобно тому, как и по праву римскому, сделка может, по крайней мере, в некоторых случаях считаться условной и тогда, когда определение об условии в ней прямо и не выражено, но когда обнаруживается, что лицо изъявило волю на совершение сделки под тем предположением, что порождаемое сделкой правоотношение имеет осуществиться лишь только при известном положении вещей, и именно в тех случаях, когда известный мотив к совершению сделки был единственной побудительной причиной ее совершения, как, напр., в тех случаях, когда, дарение делается в предположении будущего брака. В случаях совершения сделки под таким предположением по праву римскому правоотношение, ею порождаемое, хотя и считалось существующим, но при неосуществлении этого предположения допускалось ее оспаривание путем иска или возражения посредством требования об уничтожении этого правоотношения. Основание, по которому следует допустить в таких случаях оспаривание сделки и у нас, заключается прежде всего в требовании справедливости, вследствие того, что в противном случае пришлось бы допустить ни на чем не основанный переход имущества от одного лица к другому или, все равно, безосновательное или неправомерное обогащение последнего на счет первого, что нигде не может считаться допустимым. Затем, помимо этого общего соображения, требующего принятия к руководству у нас только что приведенного положения права римского, основание к его принятию можно, кажется, усмотреть даже в одном частном постановлении нашего закона, относящемся к дарению, которое указывает, что и нашему закону не только не безызвестны случаи совершения, по крайней мере, сделок дарения под
