их принадлежит в течение всего времени существования самого этого права (§§ 65—76).
В нашем законе общих определений главных вещей и их принадлежностей нет, а также нет указаний и на признаки отличия последних от первых, а перечисляются только принадлежности различных категорий вещей недвижимых. Несколько выше, при рассмотрении постановлений нашего закона об имуществах движимых и недвижимых, мы уже видели, какое разнообразие во взглядах на главные вещи и их принадлежности, как в нашей юридической литературе, так и судебной практике породило обстоятельство отнесения нашим законом одних и тех же недвижимых имуществ в различных случаях, то к разряду имуществ главных, то к разряду принадлежностей других недвижимых имуществ, где мы, по рассмотрении этих различных взглядов, высказали также и наше заключение о том, которое из противоположных определений, даваемых нашими цивилистами понятию принадлежности, должно считаться более соответствующим точному смыслу постановлений нашего закона, к этого рода имуществам относящихся. Не входя поэтому здесь вновь в объяснение понятия принадлежности, мы обратимся прямо к рассмотрению тех постановлений нашего закона, в которых содержатся перечисления принадлежностей различных категорий недвижимых имуществ.
Прежде всего, в 386—387 ст. X т. указываются принадлежности земельных имуществ, причем в последней перечисляются принадлежности как имений населенных, так и ненаселенных, между тем как в первой перечисляются принадлежности имений только населенных. Таким образом, за общее правило по отношению означения принадлежностей земельных имуществ должно быть почитаемо правило последней из этих статей, которое к разряду принадлежностей этих имуществ относит: состоящие в них реки, озера, пруды, болота, дороги, источники и другие места, им подобные; все произведения, на поверхности земли обретающиеся, и все сокровенные в недрах их металлы, минералы и другие ископаемые. К разряду, затем, принадлежностей имений населенных, кроме только что перечисленных имуществ, правило первой из указанных статей относит еще: состоящие в них церковные и другие строения, дворы, мельницы, мосты, перевозы, плотины и гати. В объяснение этих постановлений нельзя прежде всего но заметить, что, с одной стороны, ввиду в настоящее время исчезновения всякого различия между имениями населенными и ненаселенными, как, это было мной указано выше при рассмотрении постановлений нашего закона об имуществах недвижимых, а с другой, как это справедливо замечает Савельев в его статье „О принадлежностях недвижимых имений“, ввиду того обстоятельства, что предметы, указанные в 386 ст., как принадлежности только населенных имений, как-то: состоящие в них церковные и другие строения, дворы, мельницы, мосты, перевозы, плотины и гати, остались в этих имениях и после того, как они, по завершении операции по выкупу крестьянами их наделов, должны обратиться в разряд имений ненаселенных, должны, несомненно, уже считаться принадлежностями и имений ненаселенных (Юрид. Вест., 1877 г., кн. 11—12, стр. 56), вследствие чего следует полагать, что в настоящее время правила, выраженные в 386 и 387 ст., должны быть рассматриваемы, как одно постановление, перечисляющее принадлежности вообще имуществ земельных, без всякого различия имений населенных и ненаселенных. По рассмотрении, затем, перечня различного рода имуществ, поименованных в этих статьях, как принадлежностях земельных имений, нельзя не усмотреть, что имущества эти представляются по их природе далеко не одинаковыми и могут быть разделены на известные категории. Хотя они все, как части земельных имений, пред-
