его имением, а может быть стеснен только в праве на его отчуждение и обременение залогом, между тем, как установление опеки, само по себе, и без публикации о наложении запрещения на имущество расточителя, должно уже на основании 1415 ст. X т. влечь за собой прекращение права распоряжения имуществом путем его отчуждения, вследствие чего, разумеется, должны считаться недействительными и все акты, совершенные расточителем о его имуществе по установлении над ним опеки, несмотря на то, что по правилам нотариального положения такие акты могут быть совершаемы и нотариусом до припечатания публикации об установлении опеки над его имуществом, по причине неизвестности ему об этом до момента напечатания публикации, но потому, что самому расточителю и до этого момента известно уже о неимении им права совершать такие акты, и притом одинаково как акты нотариальные, так и домашние, и почему и не может быть признаваемо правильным утверждение Громачевского, выраженное им в его заметках о гражданской практике, о том, что всякие акты, т. е. как нотариальные, так и домашние, совершенные лицом, признанным расточителем, по установлении опеки над его имуществом, но до напечатания публикации об этом, должны быть признаваемы действительными, за исключением только тех случаев, когда третье лицо, вступившее в сделку с расточителем, действовало недобросовестно, т. е. знало о признании его контрагента расточителем, почему в этом случае акт, совершенный им, и должен считаться недействительным (Жур. Мин. Юст., 1908 г., кн. 7, стр. 162), каковое утверждение, в свою очередь, также не может быть признано правильным вполне, вследствие того, что вообще на основании закона, как мы только что видели, недействительными могут считаться только те сделки, совершенные расточителем, которые клонятся к его ущербу, но никак не к его выгоде и обогащению. Прекращению, затем, ограничения дееспособности расточителя должны подлежать только по признании его в установленном порядке исправившимся и снятии, затем, вследствие этого опеки с его имущества, на основании опять той же 150 ст. XIV т., до наступления какового момента, напротив, даже имущества, достающиеся им по наследству, также должны поступать в опекунское управление.
В силу этой статьи, как установление опеки над имением расточителя, так равно и снятие ее должно быть производимо на основании правил, выраженных в особом к ней приложении, каковыми правилами порядок этот определяется, однако же, только на случаи необходимости установления опеки, как над расточителями, над имениями дворян, почетных граждан, купцов и мещан, и последних на основании Высочайше утвержденного 22 февраля 1894 г. мнения Государственного Совета, которым дополнена 2 ст. II отдела этого приложения, одинаково, как приписанных к купеческим и мещанским обществам, так и к ним не приписанных и в частности не состоящих в купечестве почетных граждан потомственных и личных, или пользующихся правами этого гражданства, вследствие чего и не может не возникнуть недоразумение о том — возможно ли по нашему закону и вообще признание расточителями лиц других сословий, а также и иностранцев? Недоразумение это по отношению, по крайней мере, допустимости у нас объявления расточителями крестьян сенат разрешает в смысле отрицательном, с одной стороны на том основании, что правилами этими не установлен порядок объявления расточителями крестьян, а с другой ввиду того обстоятельства, что и правилом 51 ст. положения о крестьянах, составляющим особое приложение к IX т., перечисляющим права, принадлежащие сельскому сходу по предмету назначения опеки и попечительства, сельскому сходу не предоставлено право назначения опеки над иму-
