шение этого вопроса новейшими законодательствами и писателями, по содержанию весьма близким положениям, высказанным Цитовичем.
Что касается, далее, действия новых законов, вносящих какие-либо изменения в способы прекращения и потери вещных прав, или устанавливающих какие-либо новые способы их потери и прекращения, то и эти законы, по объяснению Малышева (Курс общ. гр. пр., т. I, стр. 223—224), не должны оказывать никакого действия на события и факты, совершившиеся до обнародования нового закона, хотя в будущем они должны иметь применение и к правам, существующим в момент его обнародования. Одним из способов прекращения или потери прав представляется, как известно, давность исковая или погасительная. Малышев, относительно действия нового закона, вносящего изменения в постановления об этой давности, в случаях начала течения ее при действии прежнего закона, говорит только, что действие нового закона, по отношению этих случаев, должно быть обсуждаемо по тем же началам, как и действие нового закона о давности приобретательной (Курс общ. гр. пр., т. I, стр. 203, примечание). Цитович, напротив, подробно излагает те положения, по которым должно быть обсуждаемо действие нового закона о давности погасительной в этих случаях, хотя по содержанию положения эти представляются вполне сходными с положениями, высказанными им в разъяснение применения нового закона о давности приобретательной в подобных случаях (Курс рус. гр. пр., вып. I, стр. 113—115). Именно, по его мнению, в тех случаях, когда новый закон о давности исковой устраняет действие ее, должна потерять всякое значение и давность, начавшаяся в ее течении до его обнародования, но не закончившаяся при старом законе; а в тех случаях, когда, наоборот, новый закон вводит впервые давность, которая не существовала прежде, начало течения ее должно быть полагаемо только со времени вступления в силу нового закона. В тех, затем, случаях, когда новый закон о давности исковой вносит только какие-либо изменения в прежний закон об этой давности или относительно продолжительности сроков ее, или же условий действия ее, по новому закону должны быть обсуждаемы все те случаи, в которых течение давности началось и при действии прежнего закона, но еще не закончилось. Согласное с этими положениями заключение о действии нового закона о давности в этих случаях высказали Муллов в его обзоре кассационной практики сената по вопросам гражданского права (Жур. гр. и уг. пр., 1877 г., кн. 5, стр. 122) и сенат во многих решениях (реш. 1875 г., № 733; 1877 г., № 302; 1880 г., № 195 и др.). Само собой разумеется, однако же, что положения эти должны быть принимаемы к руководству при обсуждении действия нового закона о давности лишь только тогда, когда в самом новом законе не постановлено в этом отношении что-либо иное, примером чему может служить закон, выраженный в примечании к 2113 ст. X т., 1 ч., в котором указано, что действие нового закона, устранившего действие давности по отношению требований по сохранным распискам имущества, отданного на сохранение, не распространяется на требования по этим распискам, выданным до обнародования нового закона, каковые требования подлежат действию общего закона о десятилетней давности.
Относительно определения действия нового закона, вносящего какие-либо изменения в постановления о правах по обязательствам следует, по объяснению Малышева (Курс общ. гр. пр., т. I, стр. 227—235) и Цитовича (Курс рус. гр. пр., вып. 1, стр. 115 и 125—127), руководствоваться следующими положениями: во-1-х, что возникновение обязательства, происходящего из договора, должно быть обсуждаемо по законам времени заключения договора, а возникновение обязательства, происходящего из правона-
