ПРАВО ЛИТЕГДТУГП., ХУДОЖЕСТВЕН. И МУЗЫКАЛЬП. СОБСТВЕННОСТИ. 615 ности должно быть признаваемо право автора литературнаго произведенія на исключительное пользованіе н распоряженіе имъ, съ устраненіемъ всякаго вмѣшательства въ это третьихъ лицъ. Въ частности, затѣмъ, по мнѣнію Миллера, выраженному имъ въ этой же его статьѣ, должно быть опредѣлено точно такимъ же образомъ и понятіе права собственности музыкальной, а по мнѣнію, выраженному имъ въ его статьѣ „Фотографическая собственность11 (Журн. гр. и уг. пр. 1883 г., кн. 9, стр. 73), такъ же точно должно опредѣляться и понятіе права собственности художественной, какъ право автора какого-либо художественнаго произведенія па исключительное его размноженіе. Такимъ же образомъ эти послѣднія права должны опредѣляться и по мнѣнію Гольмстена, выраженному имъ въ изданныхъ имъ лекціяхъ Мейера (стр. 287) и Пиленко (Мсждѵнарод. литерат. конвенціи, стр. 10). Приблизительно также опредѣляетъ понятіе права литературной собственности и сенатъ, какъ исключительное право автора на изданіе и продажу своего произведенія (рѣш. 1891 г., А» 13); а затѣмъ, едва ли изъ всѣхъ нашихъ цивилистовъ не одинъ только Табапшнковъ высказывается за признаніе права литературной собственности ирямо за такое же право собственности, какимъ оно представляется па вещи тѣлесныя вообще, почему оно и должно подчиняться, насколько то совмѣстимо съ его объектомъ, тѣмъ же правиламъ, какъ и право собственности на всякую ипую вещь. Заключеніе это онъ основываетъ прежде всего на томъ соображеніи, что въ видахъ опредѣленія юридическихъ свойствъ этого права слѣдуетъ отправляться отъ того положенія, что сочиненіе есть вещь, хотя и непохожая на остальныя, но, тѣмъ не менѣе, имѣющая реальное бытіе, а затѣмъ на сходствѣ этого нрава съ правомъ собственности на вещи тѣлесныя, проявляющемся: во 1-хъ, въ томъ, что какъ то, такъ и другое по ихъ существу представляются неограниченнымъ господствомъ ихъ обладателя надъ вещью, каковой представляется сочиненіе; во 2-хъ, въ томъ, что оба они по ихъ природѣ представляются правами исключительными, т.-е. такими, что ими устраняется всякое третье лицо отъ пользованія ихъ объектомъ; въ 3-хъ, въ томъ, что оба опи представляются правами безусловными, т.-е. такими, которыя могутъ быть осуществляемы противъ всѣхъ тѣхъ, дѣйствія которыхъ клонились бы къ ихъ ограниченію или отрицанію; въ 4-хъ, въ томъ, что оба опи не связаны неразрывно съ опредѣленнымъ субъектомъ, а могутъ переходить отъ однихъ лицъ къ другимъ, и въ 5-хъ, въ томъ, что оба опи могутъ принадлежать не только одному лицу, по и нѣсколькимъ, или нераздѣльно или въ извѣстныхъ доляхъ (Право литср. собст, стр. 106, 173 — 174). Всѣ эти подмѣченныя имъ черты сходства права литературной собственности съ правомъ собственности на вещи тѣлесныя указываютъ, однакоже, только на то, что право это по его существу должно быть относимо къ категоріи пе обязательственныхъ, а вещныхъ правъ, по вовсе не па то, чтобы они были тождественны между собой; въ виду же того обстоятельства, что по причинѣ коренного отличія права литературной собственности по его объекту, какъ это вполнѣ> основательно указали наши другіе цивилисты, отъ права собственности на вещи тѣлесныя, установленіе полнаго тождества между ними представляется совершенно невозможнымъ, и нельзя не признать, что квалификація этого права, предложенная Табашпиковымъ, представляется также неправильной тѣмъ болѣе, что она противорѣчитъ опредѣленію понятія этого права, даваемому самимъ закономъ, какъ нрава исключительнаго пользованія посредствомъ воспроизведенія и возмезднаго распространенія авторомъ его произведеній, все равно — литературныхъ, художественныхъ или музыкальныхъ. Такъ же и но мнѣнію Никонова, выраженному имъ въ его статьѣ „Юридическая природа авторскаго права11 (Вѣст. Права 1899 г., кн. 4, стр. 77), хотя и желательно въ будущемъ законѣ цриравпеніе авторскаго права
