ПРАВО СОБСТВЕННОСТИ. 329 водства. Относительно допустимости принятія за доказательство и этихъ послѣднихъ исковъ нѣкоторыхъ изъ перечисленныхъ въ нихъ актовъ, какъ напр., жалованныхъ, правыхъ, послушныхъ и ввозныхъ грамотъ, а также выписокъ изъ книгъ отказныхъ, раздѣльныхъ и дозорныхъ, не можетъ, кажется, возникать недоразумѣнія вслѣдствіе того, что всѣ такого рода акты вполнѣ могутъ быть принимаемы въ значеніи актовъ укрѣпленія нравъ па имущества, несмотря на то, что о многихъ изъ нихъ, какъ вышедшихъ уже изъ употребленія, въ нынѣ дѣйствующихъ законахъ гражданскихъ и не упоминается. Относительно допустимости принятія за доказательство этихъ исковъ многихъ другихъ изъ актовъ, перечисленныхъ въ этихъ статьяхъ, какъ нанр., различнаго рода актовъ межевыхъ, каковы писцовыя книги, планы и межевыя книги, а также и другихъ, не отпесенпыхъ законами гражданскими къ категоріи актовъ укрѣпленія нравъ на имущества, какъ напр., судебныя рѣшенія, напротивъ, педоразумѣпіе неминуемо, и оно дѣйствительно возникало въ пашей юридической литературѣ, въ которой вопросъ о допустимости принятія, по крайней мѣрѣ нѣкоторыхъ изъ пихъ, за доказательство этихъ исковъ разрѣшался не одинаково.
Такъ, вопросъ относительно допустимости принятія за доказательство права собственности на имущество судебнаго рѣшенія и, притомъ, рѣшенія, послѣдовавшаго не только по спору межевому, по вообще по гражданскому дѣлу, былъ подвергнутъ обсужденію консультаціей присяжныхъ повѣренныхъ при Петербургскомъ окружномъ судѣ, которая пришла въ его разрѣшеніи къ тому заключенію, что вообще судебное рѣшеніе, какъ каждаго судебнаго мѣста, такъ и суда третейскаго, на основаніи 895 и 1397 ст. уст. гр. суд., какъ актъ, могущій имѣть значеніе только для сторонъ процесса и для пихъ только обязательный, не можетъ быть относимо къ категоріи актовъ укрѣпленія правъ на имущество, почему оно въ отношеніи третьихъ лицъ пе можетъ имѣть и зпачепія доказательства права собственности па него вслѣдствіе того, что опи вправѣ отклонять и его доказательную силу также ссылкой на указанныя статьи (Судеб. Вѣст. 1875 г., № 267). Такой отвѣтъ врядъ ли, одпакоже, можетъ быть признанъ правильнымъ, какъ основанный на смѣшеніи понятій обязательности рѣшенія по его содержанію и существу и какъ только способа доказательства, вслѣдствіе чего и не представляется возможнымъ выводить изъ обстоятельства его необязательности для третьихъ лицъ по его существу заключенія и о неимѣніи имъ и никакой силы какъ доказательства правъ, имъ признанныхъ и установленныхъ за извѣстнымъ лицомъ, хотя, разумѣется, при присвоеніи ему только такого значенія должно быть признано допустимымъ и представленіе третьими лицами, если опи пе являются универсальными или сингулярными преемниками правъ на спорное имущество, доказательствъ въ его опроверженіе, подкрѣпленіемъ правильности какового заключенія не можетъ не служить и частное правило 952 ст. X т. 2 ч. законовъ межевыхъ, которымъ предписывается принимать рѣшеніе, послѣдовавшее въ разрѣшеніе межевого спора, за основаніе къ размежеванію лишь ностолько, посколько имъ не нарушаются права третьихъ лицъ, въ томъ спорѣ не участвовавшихъ, и каковое частное указаніе можетъ быть принято за руководство и въ отношеніи опредѣленія вообще значенія всякаго судебнаго рѣшенія, какъ только доказательства нрава собственности на имущество. Лучшимъ, впрочемъ, подкрѣпленіемъ правильности того положенія, что судебныя рѣшенія вообще могутъ быть принимаемы за доказательство права собственности при виндикаціонномъ искѣ могутъ служить общія правила о письменныхъ доказательствахъ, выраженныя въ 145, 146 и 149 ст. XVI т. 2 ч. зак. о суд. гражд., изъ которыхъ въ первой указывается, что письмепиыя доказательства суть акты, удостовѣряющіе чье-либо право, каковые акты правиломъ слѣдующей статьи раздѣ-
