иски об уничтожении договора купли-продажи, совершенного вследствие принуждения, и иск также об уничтожении договора купли-продажи недвижимости, вследствие неуплаты покупщиком продавцу условленной в договоре цены за проданное недвижимое имущество. Относительно же договора купли-продажи движимости, в этом случае, действуют другие правила (1510—1523 ст. X т. I ч.), на основании которых подобный иск вряд ли возможен. Действительно, последствием только что упомянутых мной двух исков об уничтожении договора купли-продажи вследствие принуждения, или неуплаты покупщиком продавцу условленной в договоре цены, будет не только присуждение ответчика к возвращению истцу недвижимости, но также и уничтожение самого договора купли-продажи, причем, самое уничтожение договора будет иметь то значение, что договор этот должен считаться как бы никогда несуществовавшим, и что, следовательно, и самое право собственности на имущество как бы никогда и не переходившим от истца к ответчику. Отсюда, само собой, вытекает то последствие, что иск об уничтожении договора купли-продажи, личный в своем основании, по последствиям своим делается вещным, потому что главная цель этого иска заключается в отыскании права собственности на недвижимое имущество. И затем, коль скоро самый договор купли-продажи будет уничтожен, продавец недвижимости получает право отыскивать свое имущество, в чьих бы руках оно ни находилось, т. е. если бы первоначальный покупщик и успел даже перепродать самое имущество другому лицу, первоначальный продавец имущества имеет право иска и против нового приобретателя. По этим-то последствиям своим и по его конечной цели упомянутый иск и отличается от чисто личного иска именно тем, что личный иск никогда не может быть возбужден против третьих лиц, необязанных перед истцом в качестве должника. Таким образом, продавец вчиняет иск против своего прямого покупщика; очевидно, иск его, как имеющий основанием договор, обязательство ответчика, есть иск чисто личный; по затем, коль скоро договор купли-продажи уничтожен, то последствием этого уничтожения будет то, что первоначальный продавец получает право вещного иска, получает право требовать свою собственность, у кого бы она ни находилась. Поэтому, необходимо признать, что бывают случаи, когда истец имеет право обоих исков, и личного и вещного: иска личного — на основании обязательства, как кредитор, как, напр., в иске об уничтожении договора купли-продажи против покупщика, и потом иска вещного, как собственник, отыскивающий свою собственность из чужого владения, вследствие чего может случиться, что продавец пожелает соединить оба иска в один, т. е. иск личный об уничтожении договора купли-продажи, против покупщика, и иск вещный, как собственник, или против того же покупщика, или даже против третьего лица, к которому могло перейти его имущество, и когда собственно иск его не представляется иском смешанным.
Выше я уже сказал, что иски, кроме разделения на иски личные, вещные и смешанные, разделяются еще на иски о движимости — cum tendit ad quid mobile и иски о недвижимости — cum tendit ad quid immobile. Некоторые смешивают это последнее разделение исков с первым и приравнивают иск личный к иску о движимости, а иск вещный к иску о недвижимости; на самом же деле такое смешение решительно не может быть допущено. Иск вещный может касаться как движимости, так и недвижимости, и наоборот, личный иск, как можно видеть из предыдущего изложения, может также касаться как движимости, так и недвижимости. Разделение исков на личные и вещные имеет свое основание единственно в различии отыскиваемого права; иск личный вытекает всегда
