ния разбираемой статьи — „суд приступает к производству дела не иначе, как по исковому прошению“, то первым и самым главным последствием будет, конечно, то положение, что сам суд гражданский ни в каком случае не вправе возбудить, по своему усмотрению, гражданское дело, ни в интересе частных лиц, ни в интересе казны. Вторым последствием постановления 256 ст., последствием не менее существенным, будет то, что суд гражданский не вправе приступить к производству гражданского дела ни по сообщению другого судебного места, ни по сообщению какого-либо административного установления, сделанного или в интересе частного лица, или другого административного установления, которое имеет право само искать и отвечать на суде и защищать свои интересы. Поэтому, в силу этих положений, если бы, напр., какое-либо судебное место, признав предъявленный иск себе неподсудным, препроводило бы, вместе с тем, само исковое прошение в другой суд, по его мнению, компетентный разрешить данный спор, то этот последний суд не вправе будет приступить к производству дела, присланного ему другим судом. Или если бы, напр., правительственное лицо, губернатор одной из финляндских губерний, руководствуясь правилом 2279 ст. X т. 2 ч., принял прошение от жителя Финляндии о взыскании долга с лица, живущего в местности, где введены в действие уставы 20 ноября, и препроводил от себя такое прошение в окружной суд, то понятно, что прошение, присланное в суд губернатором, а не поданное самим истцом, должно подлежать возвращению.
Таким образом, как правило 4 ст., так и правило разбираемой 256 ст. служат освещением одного из основных начал состязательного процесса, усвоенного новейшими законодательствами, — начала, заключающегося в невмешательстве суда гражданского в интересы частных лиц. Хотя начало это и выражено в уставе в форме императивной, как начало безусловно обязательное к соблюдению судебными установлениями, ведающими дела гражданские, но на практике, однако же, может случиться, как это, впрочем, и видно из сборника кассационных решений, по крайней мере, в отношении мировых учреждений, что какой-либо суд приступит к производству гражданского дела без просьбы о том заинтересованной стороны и начнет производство или по сообщению какого-либо другого судебного места, или административного установления, — сообщения, сделанного в интересе частного лица. Очевидно, что суд в этом последнем случае поступит прямо вопреки правилу 256 ст.; но какие должны быть последствия нарушения судом этого коренного правила состязательного процесса, или, лучше сказать, в чем заключается санкция точного соблюдения судебными местами этого правила? Прямой ответ на этот вопрос в постановлениях нашего устава вряд ли можно найти. Из некоторых же решений сената можно сделать только тот вывод, что нарушение судом правила, воспрещающего приступать к производству дела без просьбы о том заинтересованной стороны, служит достаточным кассационным поводом к отмене решения в том случае, если противная сторона, т. е. ответчик, укажет в своей кассационной жалобе на нарушение судом этого правила; в противном же случае, когда ответчик в своей жалобе на это нарушение сенату не указывает, решение суда, постановленное по делу, принятому к производству, без просьбы заинтересованной стороны, вступает в законную силу и подлежит исполнению, так же точно, как бы нарушения этого вовсе не существовало, и дело было принято судом к производству на законном основании. Так, между прочим, из решения сената по делу Богданова (реш. 1869 года, № 844) видно, что одним из мировых судей льговского уезда было принято к производству дело по сообщению полиции о восстановлении владения помещика Богданова, который
