начало процесса. Это может случиться, как заметил профессор Гольмстен (Учеб. гражд. суд., стр. 132), напр., тогда, когда прошение, поданное в суд компетентный, не удовлетворяет требованиям закона с его формальной стороны, и возвращается, по распоряжению председателя суда или заступающего его место, просителю. Когда же прошение за неформальностью его оставляется председателем без движения, то за начало процесса может быть признан момент подачи прошения в суд только в том случае, если указанное председателем упущение будет просителем исправлено в установленный срок; в противном же случае подача прошения не может считаться за начало процесса, потому что, за неисправлением указанного председателем упущения, дело не получит в суде дальнейшего движения, и производства по нем никакого не возникнет. Если же по недосмотру председателя будет дано движение такому прошению, которое не удовлетворяет требованиям закона с его формальной стороны, и оно впоследствии будет определением суда отвергнуто, или оставлено без рассмотрения, то и в этом случае момент подачи прошения не может считаться за начало процесса. Следовательно, для того, чтобы подачу прошения можно было признать за момент начала процесса, необходимо, чтобы прошение было подано не только в суд, компетентный к разрешению возбуждаемого спора на основании правил подсудности, установленных законом, но и необходимо также, чтобы поданное прошение удовлетворяло всем требованиям закона с его формальной стороны, т. е. было подано в таком виде, чтобы суд имел возможность приступить к разрешению спора по его существу. Определивши, таким образом, момент начала процесса по нашему праву, я перейду к рассмотрению по параграфам отдельных постановлений устава, относящихся, по их содержанию, к настоящей главе.
В настоящем параграфе мною будут рассмотрены те постановления устава, которые определяют как порядок составления и подачи в суд прошений исковых, так равно и порядок принятия судом подаваемых прошений.
Ст. 256. Суд приступает к производству дела не иначе, как по исковому прошению, которое пишется по форме, при сем приложенной (Прил. I).
По поводу правила настоящей статьи, мне придется сказать немного; оно есть не более, как только повторение, в несколько иных выражениях, постановления 4 ст., в силу которой судебные установления, уполномоченные законом ведать дела гражданские, вообще могут приступать к производству гражданских дел не иначе, как вследствие просьбы о том лиц, до коих те дела касаются. Этого-то последнего выражения 4 ст.: „до коих те дела касаются“, в разбираемой 256 ст. и нет, между тем как оно имеет чрезвычайно важное значение, которое выражается главным образом в том, что каждый может вчинять дело в суде только ввиду собственного интереса, а никак не в интересе другого лица. Если понимать правило 4 ст. в таком смысле, то нельзя не видеть, что оно напоминает собой вполне рациональное правило французской юриспруденции: l’intérêt fait l’action. Хотя подобного правила и не заключается в 256 ст., но, как мы увидим впоследствии, соблюдение его должно быть признано обязательным для судебных установлений, потому что в постановлениях последующих статей настоящего параграфа, как мы увидим, заключается санкция точного соблюдения этого правила. Что же касается собственно того, какие последствия в отношении процессуальном вытекают из постановле-
