закон только освящает эти права, гарантирует каждому спокойное пользование ими; следовательно, выражение: „на законе основанные“ — совершенно излишне, как ничего не выражающее, а потому при применении на практике этой статьи суды просто могут игнорировать это выражение. Далее, во 2-й статье говорится: „будут нарушены распоряжением правительственных мест или лиц“. Слово „распоряжение“ указывает как бы на положительное действие со стороны правительственного места или лица; между тем, как не только распоряжения, но также и упущения правительственных мест и лиц, т. е. иногда недостаточно строгое соблюдение обязанностей, также может нарушить права как частных лиц, так и обществ, а, следовательно, и упущения могут давать повод к возбуждению исков против правительственных мест или лиц. Что в этом случае иски возможны, то это подтверждается, лучше всего, статьею 1316 устава, в которой говорится о порядке предъявления исков о вознаграждении за вред и убытки, причиненные нерадением, неосмотрительностью, или медленностью должностных лиц административного ведомства. Хотя для подсудности суду гражданскому требования частного лица, или общества, к административному установлению или лицу о восстановлении нарушенного права необходимо, как я только что сказал, чтобы распоряжением или же упущением их было нарушено непременно гражданское право частного лица или общества; но положением этим вопрос о подсудности исков, могущих быть предъявленными к правительственным установлениям и лицам, по моему мнению, далеко еще не разъясняется, потому, что этим общим положением остается еще нераскрытою сущность главного момента, обусловливающего подсудность этих исков суду гражданскому, или не выясняется собственно, какого рода действия или упущения, и все ли действия, как распоряжении или упущения правительственного места или лица, нарушающие гражданское право частного лица или общества, могут давать начало иску сих последних, — иску, подсудному суду гражданскому, вследствие чего я и считаю необходимым, в видах более точного разграничения подсудности, представить более подробные соображения по этому предмету.
В мотивах, помещенных в издании государственной канцелярии под разбираемыми статьями, нельзя найти никаких сколько-нибудь точных данных для разграничения круга ведомства учреждений судебных и административных. В них сказано только, что в этих статьях выражено главное начало отделения судебной власти от административной, а затем толкуется только о вреде смешения этих властей. Понятно, что вследствие неопределительности постановлений устава по занимающему нас вопросу и за невозможностью найти данные для уяснения его в самом уставе, остается обратиться частью к другим законоположениям, а частью к науке права, в которой имеются определенно выработанные принципы разделения властей, — принципы, усвоенные, в том или другом виде, всеми европейскими законодательствами. Для этой цели я обращусь к французской юриспруденции, потому что право административное нигде, кажется, не получило такого широкого развития, как во Франции, вследствие чего там пределы компетенции судов гражданских и административных разработаны наукой до мельчайших подробностей. Правда, у нас круг действия администрации гораздо уже, чем во Франции; у нас нет отдельных административных трибуналов, но, несмотря на это, административная юстиция есть и у нас, и высшим органом ее у нас нельзя не признать первый департамент правительствующего сената. Дарест, говоря о тех действиях или распоряжениях административной власти (actes de l’administration), которые могут быть оспариваемы и против которых, напротив, никакого спора допускаемо быть не может, советует, для различения тех и дру-
