quasi-контракт, или как бы договор; иски, возникающие из этого обязательства, по моему мнению, могут быть направляемы по правилу 209 ст. потому, что самое юридическое отношение, вытекающее из quasi-контракта, до такой степени аналогично отношению, установленному договором, что и относительно подсудности исков, возникающих в том и другом случае, нет основания делать какое-либо различие. Хотя, конечно, против этого могут заметить, что правило 209 ст., как только изъятие из общего правила подсудности 203 ст., должно быть толкуемо ограничительно, т. е. что правило это должно касаться подсудности исков, возникающих только из договорных обязательств; но, мне кажется, что и высказанный мною взгляд нисколько не распространяет действия правила 209 ст., потому что, как я уже сказал, самый характер юридического отношения в том и другом случае один и тот же, а следовательно, и в отношении самой подсудности споров, возникающих из обязательств, источником которым служит договор или quasi-контракт, нет основания не подчинить их одному и тому же правилу подсудности, указанному в 209 ст. Вообще же на том только основании, что в 209 ст. говорится о подсудности споров, возникающих из договорных обязательств, признавать, что правило этой статьи не может быть распространяемо на случаи аналогические, невозможно, потому что вообще, при толковании законов, невозможно придерживаться исключительно буквального толкования, придираться к букве закона и следовать узкому правилу толкования — ubi lege non distinguit, non nostrum est distinguere, которое должно быть вполне отвергнуто здравой юридической интерпретацией, но которого, к сожалению, нередко придерживается наша юридическая практика и даже кассационный сенат. Далее, по поводу правила 209 ст. я должен заметить, что оно может касаться подсудности только личных исков — actio in personam, возникающих из договорных обязательств, но никак не исков вещных и исков смешанных о недвижимости, подсудность которых регулируется совершенно иными правилами закона. Кроме того, по общему смыслу правила 209 ст. нужно признать, что правило это касается исключительно подсудности исков об исполнении договоров; поэтому, если иск и предъявляется на основании договора, но не об исполнении его, а, напр., о взыскании убытков, последовавших от неисполнения договора, или взыскании неустойки, когда иск о неустойке предъявляется в виде самостоятельного требования, без просьбы об исполнении договора, или, напр., иски об уничтожении договоров, по какому бы то ни было основанию, то по отношению подсудности такого рода исков, напротив, следует признать, что иски эти не могут быть предъявляемы на основании правила подсудности, установленного 209 ст., потому что в этой статье говорится только о подсудности исков об исполнении обязательств, а не о подсудности каких-либо других исков, из обязательств возникающих.
Признак подсудности, установленный этой статьею, заключается в том, что иск об исполнении обязательства может быть предъявлен по месту исполнения этого обязательства; но как ни ясно может показаться, на первый взгляд, определение этого признака подсудности, сделанное в тексте статьи, но на самом деле оно порождает немало недоумений; главный же вопрос, подлежащий более подробному рассмотрению, возникающий по поводу постановления этой статьи, заключается в том: что следует разуметь под исполнением договора, в каком месте должно последовать исполнение, и с чьей именно стороны, чтобы можно было, относительно подсудности иска об исполнении договора, воспользоваться правилом этой статьи? Обязательства договорные разделяются, как известно, на односторонние, как, напр., заем, ссуда имущества, поклажа и проч., и двусторон-
