когда стороны в заседание по делу не явились (реш. 1871 года, № 707). В самом деле, какая была бы цель делать объявление, указанное в 368 ст., в том случае, когда сторон в заседании нет налицо, между тем, как объявление им только и может быть сделано в самом заседании, а не каким-либо другим путем. Хотя на основании буквального смысла выражений 368 ст. и следует, как я сказал, признавать, что объявление, указанное в этой статье, может быть делаемо только в том случае, когда стороны процесса присутствуют в заседании суда; по все же, мне кажется, нельзя во всех случаях давать такое безусловное значение постановлению 368 ст., в отношении занимающего нас вопроса, в особенности если при толковании правила ее иметь в виду ту цель, с которой оно установлено, — цель, заключающуюся в том, чтобы указанием стороне, не разъяснившей существенных обстоятельств дела надлежащими доказательствами, содействовать, по возможности, раскрытию материальной истины, для более правильного разрешения спора. Цель эту суд, конечно, должен иметь всегда в виду, независимо оттого, все ли стороны явились в заседание, или нет, необходимо только одно, чтобы та сторона, в интересе которой имеет быть сделано судом объявление, находилась в заседании; необходимо же это потому, что при отсутствии этой стороны в заседании самое объявление не достигает цели, а также и по некоторым другим основаниям, которые будут указаны мной несколько ниже. Поэтому, мне кажется, скорее следует допустить, что объявление, указанное в 368 ст., может быть сделано судом и в том случае, когда в заседание явилась только одна сторона, но когда объявление должно быть сделано именно в интересах этой стороны, а тем более объявление может быть сделано тогда, когда в заседание не явился только один из истцов или ответчиков, и объявление должно последовать в интересах этих последних.
Определивши, таким образом, тот момент судопроизводства, когда суд должен делать объявление, указанное в 368 ст., я должен определить еще те условия, при наличности которых суд должен не только сделать объявление, но и назначить тяжущимся срок на представление доказательств. Впрочем, прежде чем отвечать на этот вопрос, я должен предварительно рассмотреть следующий вопрос, возбуждаемый редакцией этой статьи, именно: есть ли отсрочка заседания необходимое и непременное последствие объявления, или это объявление может и не сопровождаться отсрочкой? Если принимать во внимание буквальный смысл выражений 368 ст., то, пожалуй, можно дать ответ на этот вопрос в том смысле, что отсрочка заседания всегда и непременно должна следовать за объявлением; но если принять во внимание цель отсрочки, заключающуюся в том, чтобы дать тяжущимся только время приготовиться к возражениям и к представлению необходимых доказательств, и если принять во внимание, что отсрочка должна быть даваема только в крайних случаях, когда она оправдывается необходимостью, то скорее следует признать, как это, впрочем, указал и сенат в одном из его решений (реш. 1869 года, № 48), что отсрочка заседания, для передоклада дела, должна быть дана только в том случае, когда тяжущийся, в интересах которого сделано объявление, изъявит согласие на представление новых доказательств в подкрепление фактов, признанных судом недоказанными. Это и попятно, потому что, какая, в самом деле, необходимость давать отсрочку в том случае, если сторона, напр., заявит суду, что она не может представить никаких новых доказательств, или же, напротив, когда сторона представит необходимые доказательства в то же заседание, немедленно по объявлении, напр., тут же будет просить или сделать осмотр на месте, или дознание через окольных людей и проч. Следовательно, допущение отсрочки, как это
