Ожиданіе и любопытство окрыляли меня; наконецъ, послѣ часового подъема, мы достигли вершины; я—первый.
Передъ нами разстилалась большая площадь, безпорядочно загроможденная глыбами застывшей лавы. Посреди же возвышался еще цѣлый холмъ изъ пепла, съ конусообразнымъ углубленіемъ—кратеромъ. Въ вышинѣ, словно какой-то огненный плодъ, висѣла луна. Она взошла уже давно, но мы-то увидѣли ее только теперь, да и то на одну минуту. Затѣмъ изъ кратера вдругъ повалилъ густой черный дымъ, кругомъ воцарилась непроглядная тьма, изъ нѣдръ горы раздались глухіе громовые раскаты, почва заколебалась подъ нашими ногами, мы должны были крѣпко ухватиться другъ за друга, чтобы не упасть, и вотъ, раздался такой грохотъ, что съ нимъ не могъ бы сравниться и залпъ изъ ста орудій. Столбъ дыма раздвоился, и изъ кратера взвился огненный столбъ вышиною чуть не въ милю. Въ бѣломъ пламени мелькали, словно кровавые рубины, раскаленные камни; они взлетали въ воздухъ точно ракеты и, казалось, сыпались намъ прямо на головы. Но они или падали назадъ въ кратеръ, или градомъ катились внизъ по пепельному склону его. «Всемогущій Боже!» простоналъ я, едва смѣя дышать.
— Везувій сегодня разгулялся!—сказалъ проводникъ и сдѣлалъ намъ знакъ слѣдовать за нимъ дальше. Я было думалъ, что нашему странствованію конецъ, но проводникъ указалъ рукою впередъ, въ ту сторону, гдѣ на горизонтѣ пылало зарево, и на огненномъ фонѣ вырисовывались гигантскія черныя тѣни. Это были другіе туристы. Чтобы обойти отдѣлявшій насъ отъ нихъ огненный потокъ лавы, мы обогнули гору и стали взбираться на нее съ восточной стороны. Изверженіе не позволяло намъ подойти къ самому кратеру, но мы рѣшили приблизиться къ тому мѣсту, откуда вытекалъ, словно ручей, свѣжій потокъ лавы, и, оставивъ кратеръ влѣво, пошли напрямикъ по равнинѣ, перелѣзая черезъ огромныя глыбы. Ни дороги, ни даже тропинки! Благодаря блѣдному свѣту луны и красноватому отблеску факеловъ, каждая тѣнь, каждая трещина на неровномъ грунтѣ казалась намъ пропастью. Вновь раздались глухіе подземные раскаты, опять воцарился непроницаемый мракъ, и засверкало новое изверженіе. Медленно, цѣпляясь ногами и руками, карабкались мы къ нашей цѣли, но скоро почувствовали, что все, до чего мы ни дотрогивались, пышетъ жаромъ. Передъ нами лежала болѣе ровная площадка, покрытая еще не совсѣмъ успѣвшею застыть лавою, извергнутою всего двое сутокъ тому назадъ. Подъ вліяніемъ воздуха успѣлъ почернѣть и затвердѣть только самый верхній слой ея, и образовалась корка, но толщина ея не превышала полъ-аршина, подъ нею же текла расплавленная лава. Огненное море только подернулось сверху тонкою пленкою, какъ озеро зимою льдомъ. Черезъ это-то море намъ и надо было перейти. По ту
Ожидание и любопытство окрыляли меня; наконец, после часового подъёма, мы достигли вершины; я — первый.
Перед нами расстилалась большая площадь, беспорядочно загромождённая глыбами застывшей лавы. Посреди же возвышался ещё целый холм из пепла, с конусообразным углублением — кратером. В вышине, словно какой-то огненный плод, висела луна. Она взошла уже давно, но мы-то увидели её только теперь, да и то на одну минуту. Затем из кратера вдруг повалил густой чёрный дым, кругом воцарилась непроглядная тьма, из недр горы раздались глухие громовые раскаты, почва заколебалась под нашими ногами, мы должны были крепко ухватиться друг за друга, чтобы не упасть, и вот, раздался такой грохот, что с ним не мог бы сравниться и залп из ста орудий. Столб дыма раздвоился, и из кратера взвился огненный столб вышиною чуть не в милю. В белом пламени мелькали, словно кровавые рубины, раскалённые камни; они взлетали в воздух точно ракеты и, казалось, сыпались нам прямо на головы. Но они или падали назад в кратер, или градом катились вниз по пепельному склону его. «Всемогущий Боже!» простонал я, едва смея дышать.
— Везувий сегодня разгулялся! — сказал проводник и сделал нам знак следовать за ним дальше. Я было думал, что нашему странствованию конец, но проводник указал рукою вперёд, в ту сторону, где на горизонте пылало зарево, и на огненном фоне вырисовывались гигантские чёрные тени. Это были другие туристы. Чтобы обойти отделявший нас от них огненный поток лавы, мы обогнули гору и стали взбираться на неё с восточной стороны. Извержение не позволяло нам подойти к самому кратеру, но мы решили приблизиться к тому месту, откуда вытекал, словно ручей, свежий поток лавы, и, оставив кратер влево, пошли напрямик по равнине, перелезая через огромные глыбы. Ни дороги, ни даже тропинки! Благодаря бледному свету луны и красноватому отблеску факелов, каждая тень, каждая трещина на неровном грунте казалась нам пропастью. Вновь раздались глухие подземные раскаты, опять воцарился непроницаемый мрак, и засверкало новое извержение. Медленно, цепляясь ногами и руками, карабкались мы к нашей цели, но скоро почувствовали, что всё, до чего мы ни дотрагивались, пышет жаром. Перед нами лежала более ровная площадка, покрытая ещё не совсем успевшею застыть лавою, извергнутою всего двое суток тому назад. Под влиянием воздуха успел почернеть и затвердеть только самый верхний слой её, и образовалась корка, но толщина её не превышала пол-аршина, под нею же текла расплавленная лава. Огненное море только подёрнулось сверху тонкою плёнкою, как озеро зимою льдом. Через это-то море нам и надо было перейти. По ту
