— А меня онъ поцѣловалъ во время танцевъ!—сказала дочка школьнаго учителя Аннета своей лучшей подругѣ. Такія вещи трудно, вѣдь, хранить про себя: онѣ такъ вотъ сами и бѣгутъ съ языка, какъ песокъ изъ дыряваго мѣшка! Скоро всѣ узнали, что скромникъ Руди цѣлуется въ танцахъ, а онъ хоть и поцѣловалъ, да не ту, которую ему больше всего хотѣлось.
— Ишь его!—сказалъ одинъ старый охотникъ.—Онъ поцѣловалъ Аннету! Началъ съ буквы А и вѣрно перецѣлуетъ всю азбуку!
Одинъ поцѣлуй въ танцахъ—вотъ и все; больше болтать о Руди было нечего. Но онъ хоть и поцѣловалъ Аннету, а сердце его было занято не ею.
Возлѣ города Бэ, въ тѣни орѣховыхъ деревьевъ, на берегу быстраго горнаго потока, жилъ богатый мельникъ. Занималъ онъ большой домъ, въ три этажа, съ маленькими башенками, обшитый тесомъ и крытый жестяными листами, такъ и горѣвшими при солнечномъ и лунномъ свѣтѣ. На самой большой башнѣ флюгеромъ служило яблоко, пронзенное блестящею стрѣлою—въ память о выстрѣлѣ Вильгельма Телля. Мельница тоже смотрѣла такою нарядною и красивою, что такъ и просилась на картинку или въ описаніе. Но дочку мельника нельзя было ни нарисовать, ни описать! Такъ по крайней мѣрѣ сказалъ бы Руди, и все-таки образъ ея былъ нарисованъ въ его сердцѣ. Глазки ея зажгли въ немъ цѣлое пламя, и вспыхнуло оно вдругъ, внезапно, какъ вспыхиваетъ и всякій пожаръ. Удивительнѣе же всего было то, что сама-то дочка мельника, красотка Бабетта, и не подозрѣвала о пожарѣ, который зажгла: дай Богъ, чтобы она обмѣнялась съ Руди парой словъ!
Мельникъ былъ богатъ, и потому Бабетта сидѣла очень высоко! Но нѣтъ такой высоты, на которую бы нельзя было взобраться—думалось Руди. Надо карабкаться, да не думать о томъ, что упадешь, и не упадешь! Этою мудростью онъ запасся еще въ домѣ у дѣдушки.
И вотъ Руди понадобилось побывать въ Бэ, а туда было не близко—цѣлое путешествіе! Желѣзной дороги въ то время еще не существовало. Отъ Ронскаго глетчера до подножія Симплонской горы, между многочисленными и разнообразными горными высотами, тянется широкая Валлійская долина; по ней несется могучая рѣка Рона, которая часто выходитъ изъ береговъ и катитъ свои волны по полямъ и дорогамъ, разрушая на своемъ
— А меня он поцеловал во время танцев! — сказала дочка школьного учителя Аннета своей лучшей подруге. Такие вещи трудно, ведь, хранить про себя: они так вот сами и бегут с языка, как песок из дырявого мешка! Скоро все узнали, что скромник Руди целуется в танцах, а он хоть и поцеловал, да не ту, которую ему больше всего хотелось.
— Ишь его! — сказал один старый охотник. — Он поцеловал Аннету! Начал с буквы А и верно перецелует всю азбуку!
Один поцелуй в танцах — вот и всё; больше болтать о Руди было нечего. Но он хоть и поцеловал Аннету, а сердце его было занято не ею.
Возле города Бэ, в тени ореховых деревьев, на берегу быстрого горного потока, жил богатый мельник. Занимал он большой дом, в три этажа, с маленькими башенками, обшитый тёсом и крытый жестяными листами, так и горевшими при солнечном и лунном свете. На самой большой башне флюгером служило яблоко, пронзённое блестящею стрелою — в память о выстреле Вильгельма Телля. Мельница тоже смотрела такою нарядною и красивою, что так и просилась на картинку или в описание. Но дочку мельника нельзя было ни нарисовать, ни описать! Так по крайней мере сказал бы Руди, и всё-таки образ её был нарисован в его сердце. Глазки её зажгли в нём целое пламя, и вспыхнуло оно вдруг, внезапно, как вспыхивает и всякий пожар. Удивительнее же всего было то, что сама-то дочка мельника, красотка Бабетта, и не подозревала о пожаре, который зажгла: дай Бог, чтобы она обменялась с Руди парой слов!
Мельник был богат, и потому Бабетта сидела очень высоко! Но нет такой высоты, на которую бы нельзя было взобраться — думалось Руди. Надо карабкаться, да не думать о том, что упадёшь, и не упадёшь! Этою мудростью он запасся ещё в доме у дедушки.
И вот Руди понадобилось побывать в Бэ, а туда было не близко — целое путешествие! Железной дороги в то время ещё не существовало. От Ронского глетчера до подножия Симплонской горы, между многочисленными и разнообразными горными высотами, тянется широкая Валлийская долина; по ней несётся могучая река Рона, которая часто выходит из берегов и катит свои волны по полям и дорогам, разрушая на своём
