Копенгагенъ, всѣхъ сахарныхъ поросятъ у торговокъ сластями, всѣхъ оловянныхъ солдатиковъ, деревянныхъ лошадокъ и всѣ кнутики въ свѣтѣ! На все хватило бы! Солдатъ повыбросилъ изъ кармановъ и ранца серебряныя деньги и такъ набилъ всѣ карманы, ранецъ, шапку и сапоги золотомъ, что еле-еле могъ двигаться. Теперь-то онъ былъ съ деньгами! Собаку онъ опять посадилъ на сундукъ, захлопнулъ дверь и закричалъ наверхъ:
— Тащи меня, старая вѣдьма!
— Взялъ ты огниво? — спросила вѣдьма.
— Ахъ, правда, совсѣмъ было забылъ про него! — сказалъ солдатъ, пошелъ и взялъ огниво. Вѣдьма вытащила его наверхъ, и онъ опять очутился на дорогѣ, съ набитыми золотомъ карманами, сапогами, ранцемъ и фуражкой.
— Зачѣмъ тебѣ это огниво? — спросилъ солдатъ.
— Не твое дѣло! — сказала вѣдьма. — Ты, вѣдь, получилъ деньги! Отдай же мнѣ огниво!
— Какъ бы не такъ! — сказалъ солдатъ. — Сейчасъ говори, зачѣмъ тебѣ оно, не то я вытащу саблю, да срублю тебѣ голову.
— Не скажу! — отвѣчала вѣдьма.
Солдатъ взялъ и срубилъ ей голову. Такъ вѣдьма и свалилась! А онъ завязалъ всѣ свои деньги въ ея передникъ, взвалилъ узелъ на спину, сунулъ огниво въ карманъ и отправился прямо въ городъ.
Городъ былъ чудесный; солдатъ остановился въ самой лучшей гостиницѣ и потребовалъ себѣ самыя лучшія комнаты и всѣ свои любимыя блюда, — теперь, вѣдь, онъ былъ богачемъ!
Слуга, который долженъ былъ чистить его сапоги, удивился было, что у такого богатаго господина такіе плохіе сапоги, но солдатъ еще не успѣлъ обзавестись новыми; зато на другой день онъ купилъ себѣ и сапоги, и богатыя платья.
Теперь солдатъ сдѣлался настоящимъ бариномъ, и ему разсказали обо всѣхъ чудесахъ, какія были тутъ въ городѣ, и о королѣ, и о его прелестной дочери, принцессѣ.
— Какъ бы увидать ее? — спросилъ солдатъ.
— Этого никакъ нельзя! — сказали ему. — Она живетъ въ огромномъ мѣдномъ замкѣ, за высокими стѣнами съ башнями. Никто, кромѣ самого короля, не смѣетъ ни войдти туда, ни выйдти оттуда, потому что королю предсказали, будто она вый-
