На кораблѣ за это время все опять пришло въ движеніе, и русалочка увидала, какъ принцъ съ невѣстой искали ее. Печально смотрѣли они на волнующуюся морскую пѣну, точно знали, что русалочка бросилась въ волны. Невидимо поцѣловала русалочка красавицу-невѣсту въ лобъ, улыбнулась принцу и поднялась вмѣстѣ съ другими дѣтьми воздуха къ розовымъ облакамъ, плававшимъ въ небѣ.
— Черезъ триста лѣтъ и мы войдемъ въ Божье царство!
— Можетъ быть и раньше!—прошептала одна изъ дочерей воздуха.—Невидимками влетаемъ мы въ жилища людей, гдѣ есть дѣти, и если найдемъ тамъ доброе, послушное дитя, радующее своихъ родителей и достойное ихъ любви, мы улыбаемся, и срокъ нашего испытанія сокращается на цѣлый годъ; если же встрѣтимъ тамъ злого, непослушнаго ребенка, мы горько плачемъ, и каждая слеза прибавляетъ къ долгому сроку нашего испытанія еще лишній день!
На корабле за это время всё опять пришло в движение, и русалочка увидала, как принц с невестой искали её. Печально смотрели они на волнующуюся морскую пену, точно знали, что русалочка бросилась в волны. Невидимо поцеловала русалочка красавицу-невесту в лоб, улыбнулась принцу и поднялась вместе с другими детьми воздуха к розовым облакам, плававшим в небе.
— Через триста лет и мы войдём в Божье царство!
— Может быть и раньше! — прошептала одна из дочерей воздуха. — Невидимками влетаем мы в жилища людей, где есть дети, и если найдём там доброе, послушное дитя, радующее своих родителей и достойное их любви, мы улыбаемся, и срок нашего испытания сокращается на целый год; если же встретим там злого, непослушного ребёнка, мы горько плачем, и каждая слеза прибавляет к долгому сроку нашего испытания ещё лишний день!
Давно, давно жилъ-былъ на свѣтѣ король; онъ такъ любилъ наряжаться, что тратилъ на наряды всѣ свои деньги, и смотры войскамъ, театры, загородныя прогулки занимали его только потому, что онъ могъ тогда показаться въ новомъ нарядѣ. На каждый часъ дня у него былъ особый нарядъ, и какъ про другихъ королей часто говорятъ:—„король въ совѣтѣ“—такъ про него говорили:—„король въ уборной.[1]“
Въ столицѣ короля жилось очень весело; каждый день почти пріѣзжали иностранные гости, и вотъ, разъ явились двое обманщиковъ. Они выдали себя за ткачей, которые умѣютъ изготовлять такую чудесную ткань, лучше которой ничего и представить себѣ нельзя: кромѣ необыкновенно красиваго рисунка и красокъ, она отличалась еще чуднымъ свойствомъ дѣлаться невидимой для всякаго человѣка, который былъ „не на своемъ мѣстѣ“ или непроходимо глупъ.
„Да, вотъ это такъ платье будетъ!“—подумалъ король.—„Тогда, вѣдь, я могу узнать, кто изъ моихъ сановниковъ не на своемъ мѣстѣ, и кто уменъ, кто глупъ. Пусть поскорѣе изготовятъ для меня такую ткань“.
И онъ далъ обманщикамъ большой задатокъ, чтобы они сейчасъ же принялись за дѣло.
- ↑ Уборная — здесь, комната, в которой одеваются, приводят в порядок свой внешний вид; туалетная комната. (прим. редактора Викитеки)
Давно, давно жил-был на свете король; он так любил наряжаться, что тратил на наряды все свои деньги, и смотры войскам, театры, загородные прогулки занимали его только потому, что он мог тогда показаться в новом наряде. На каждый час дня у него был особый наряд, и как про других королей часто говорят: — «король в совете» — так про него говорили: — «король в уборной.[1]»
В столице короля жилось очень весело; каждый день почти приезжали иностранные гости, и вот, раз явились двое обманщиков. Они выдали себя за ткачей, которые умеют изготовлять такую чудесную ткань, лучше которой ничего и представить себе нельзя: кроме необыкновенно красивого рисунка и красок, она отличалась ещё чудным свойством делаться невидимой для всякого человека, который был «не на своём месте» или непроходимо глуп.
«Да, вот это так платье будет!» — подумал король. — «Тогда, ведь, я могу узнать, кто из моих сановников не на своём месте, и кто умён, кто глуп. Пусть поскорее изготовят для меня такую ткань.»
И он дал обманщикам большой задаток, чтобы они сейчас же принялись за дело.
