Страница:Андерсен-Ганзен 1.pdf/75

Эта страница выверена

съ принцемъ легкая, воздушная, какъ водяной пузырь; принцъ и всѣ окружающіе только дивились ея чудной скользящей походкѣ.

Русалочку разодѣли въ шелкъ и кисею, и она стала первою красавицей при дворѣ, но оставалась попрежнему нѣмой, не могла ни пѣть, ни говорить. Красивыя рабыни, всѣ въ шелку и золотѣ, появились предъ принцемъ и его царственными родителями и стали пѣть. Одна изъ нихъ пѣла особенно хорошо, и принцъ хлопалъ въ ладоши и улыбался ей; русалочкѣ стало очень грустно: когда-то и она могла пѣть и несравненно лучше! „Ахъ если бы онъ зналъ, что я навсегда разсталась съ своимъ голосомъ, чтобы только быть возлѣ него!“

Потомъ рабыни стали танцовать подъ звуки чудеснѣйшей музыки; тутъ и русалочка подняла свои бѣлыя хорошенькія ручки, встала на ципочки и понеслась въ легкомъ воздушномъ танцѣ; такъ не танцовалъ еще никто! Каждое движеніе лишь увеличивало ея красоту; одни глаза ея говорили сердцу больше, чѣмъ пѣніе всѣхъ рабынь.

Всѣ были въ восхищеніи, особенно принцъ, назвавшій русалочку своимъ маленькимъ найденышемъ, и русалочка все танцовала и танцовала, хотя каждый разъ, какъ ножки ея касались земли, ей было такъ больно, какъ будто она ступала на острые ножи. Принцъ сказалъ, что она всегда должна быть возлѣ него, и ей было позволено спать на бархатной подушкѣ передъ дверями его комнаты.

Онъ велѣлъ сшить ей мужской костюмъ, чтобы она могла сопровождать его на прогулкахъ верхомъ. Они ѣздили по благоухающимъ лѣсамъ, гдѣ въ свѣжей листвѣ пѣли птички, а зеленыя вѣтви били ее по плечамъ; взбирались на высокія горы, и хотя изъ ея ногъ сочилась кровь, такъ что всѣ видѣли это, она смѣялась и продолжала слѣдовать за принцемъ на самыя вершины; тамъ они любовались на облака, плывшіе у ихъ ногъ, точно стаи птицъ, улетавшихъ въ чужія страны.

Когда же они оставались дома, русалочка ходила по ночамъ на берегъ моря, спускалась по мраморной лѣстницѣ, ставила свои пылавшія, какъ въ огнѣ, ноги въ холодную воду и думала о родномъ домѣ и о днѣ морскомъ.

Разъ ночью, всплыли изъ воды рука объ руку ея сестры и запѣли печальную пѣсню; она кивнула имъ, онѣ узнали ее и разсказали ей, какъ огорчила она ихъ всѣхъ. Съ тѣхъ поръ


Тот же текст в современной орфографии

с принцем лёгкая, воздушная, как водяной пузырь; принц и все окружающие только дивились её чудной скользящей походке.

Русалочку разодели в шёлк и кисею, и она стала первою красавицей при дворе, но оставалась по-прежнему немой, не могла ни петь, ни говорить. Красивые рабыни, все в шелку и золоте, появились пред принцем и его царственными родителями и стали петь. Одна из них пела особенно хорошо, и принц хлопал в ладоши и улыбался ей; русалочке стало очень грустно: когда-то и она могла петь и несравненно лучше! «Ах если бы он знал, что я навсегда рассталась со своим голосом, чтобы только быть возле него!»

Потом рабыни стали танцевать под звуки чудеснейшей музыки; тут и русалочка подняла свои белые хорошенькие ручки, встала на цыпочки и понеслась в лёгком воздушном танце; так не танцевал ещё никто! Каждое движение лишь увеличивало её красоту; одни глаза её говорили сердцу больше, чем пение всех рабынь.

Все были в восхищении, особенно принц, назвавший русалочку своим маленьким найдёнышем, и русалочка всё танцевала и танцевала, хотя каждый раз, как ножки её касались земли, ей было так больно, как будто она ступала на острые ножи. Принц сказал, что она всегда должна быть возле него, и ей было позволено спать на бархатной подушке перед дверями его комнаты.

Он велел сшить ей мужской костюм, чтобы она могла сопровождать его на прогулках верхом. Они ездили по благоухающим лесам, где в свежей листве пели птички, а зелёные ветви били её по плечам; взбирались на высокие горы, и хотя из её ног сочилась кровь, так что все видели это, она смеялась и продолжала следовать за принцем на самые вершины; там они любовались на облака, плывшие у их ног, точно стаи птиц, улетавших в чужие страны.

Когда же они оставались дома, русалочка ходила по ночам на берег моря, спускалась по мраморной лестнице, ставила свои пылавшие, как в огне, ноги в холодную воду и думала о родном доме и о дне морском.

Раз ночью, всплыли из воды рука об руку её сёстры и запели печальную песню; она кивнула им, они узнали её и рассказали ей, как огорчила она их всех. С тех пор