Не подумайте, что тамъ, на днѣ, одинъ голый бѣлый песокъ; нѣтъ, тамъ растутъ удивительнѣйшія деревья и цвѣты съ такими гибкими стебельками и листьями, что они шевелятся, какъ живые, при малѣйшемъ движеніи воды. Между вѣтвями ихъ шныряютъ маленькія и большія рыбки, точь-въ-точь какъ у насъ здѣсь птицы. Въ самомъ глубокомъ мѣстѣ лежитъ коралловый дворецъ морского царя съ большими остроконечными окнами изъ чистѣйшаго янтаря и съ крышей изъ раковинъ, которыя то открываются, то закрываются, смотря по приливу и отливу; выходитъ очень красиво, такъ какъ въ срединѣ каждой раковины лежитъ по жемчужинѣ, такой красоты, что и одна изъ нихъ скрасила бы корону любой королевы.
Морской царь давнымъ-давно овдовѣлъ, и хозяйствомъ у него заправляла его старуха-мать, женщина умная, но очень гордая своимъ родомъ; она носила на хвостѣ цѣлую дюжину устрицъ, тогда какъ вельможи имѣли право носить только по шести. Вообще же она была особа достойная, особенно потому, что очень любила своихъ маленькихъ внучекъ. Всѣ шестеро принцессъ были прехорошенькими русалочками, но лучше всѣхъ была самая младшая, нѣжная и прозрачная, какъ лепестокъ розы, съ глубокими, синими, какъ море, глазами. Но и у нея, какъ у другихъ русалокъ, не было ножекъ, а только рыбій хвостъ.
День-деньской играли принцессы въ огромныхъ дворцовыхъ залахъ, гдѣ по стѣнамъ росли живые цвѣты. Въ открытыя янтарныя окна вплывали рыбки, какъ у насъ, бываетъ, влетаютъ ласточки; рыбки подплывали къ маленькимъ принцессамъ, ѣли изъ ихъ рукъ и позволяли себя гладить.
Возлѣ дворца былъ большой садъ; тамъ росло много огненно-красныхъ и темно-голубыхъ деревьевъ съ вѣчно колеблющимися вѣтвями и листьями; плоды ихъ при этомъ движеніи сверкали, какъ золото, а цвѣты—какъ огоньки. Самая земля была усыпана мелкимъ голубоватымъ, какъ сѣрное пламя, пескомъ; на днѣ морскомъ на всемъ лежалъ какой-то удивительный голубоватый отблескъ,—можно было скорѣе подумать, что витаешь высоко-высоко въ воздухѣ, причемъ небо у тебя не только надъ головой, но и подъ ногами. Въ безвѣтріе можно было также видѣть солнце; оно смотрѣло пурпуровымъ цвѣткомъ, изъ чашечки котораго лился свѣтъ.
У каждой принцессы было въ саду свое мѣстечко; тутъ онѣ
Не подумайте, что там, на дне, один голый белый песок; нет, там растут удивительнейшие деревья и цветы с такими гибкими стебельками и листьями, что они шевелятся, как живые, при малейшем движении воды. Между ветвями их шныряют маленькие и большие рыбки, точь-в-точь как у нас здесь птицы. В самом глубоком месте лежит коралловый дворец морского царя с большими остроконечными окнами из чистейшего янтаря и с крышей из раковин, которые то открываются, то закрываются, смотря по приливу и отливу; выходит очень красиво, так как в середине каждой раковины лежит по жемчужине, такой красоты, что и одна из них скрасила бы корону любой королевы.
Морской царь давным-давно овдовел, и хозяйством у него заправляла его старуха-мать, женщина умная, но очень гордая своим родом; она носила на хвосте целую дюжину устриц, тогда как вельможи имели право носить только по шести. Вообще же она была особа достойная, особенно потому, что очень любила своих маленьких внучек. Все шестеро принцесс были прехорошенькими русалочками, но лучше всех была самая младшая, нежная и прозрачная, как лепесток розы, с глубокими, синими, как море, глазами. Но и у неё, как у других русалок, не было ножек, а только рыбий хвост.
День-деньской играли принцессы в огромных дворцовых залах, где по стенам росли живые цветы. В открытые янтарные окна вплывали рыбки, как у нас, бывает, влетают ласточки; рыбки подплывали к маленьким принцессам, ели из их рук и позволяли себя гладить.
Возле дворца был большой сад; там росло много огненно-красных и тёмно-голубых деревьев с вечно колеблющимися ветвями и листьями; плоды их при этом движении сверкали, как золото, а цветы — как огоньки. Сама земля была усыпана мелким голубоватым, как серное пламя, песком; на дне морском на всём лежал какой-то удивительный голубоватый отблеск, — можно было скорее подумать, что витаешь высоко-высоко в воздухе, причём небо у тебя не только над головой, но и под ногами. В безветрие можно было также видеть солнце; оно смотрело пурпуровым цветком, из чашечки которого лился свет.
У каждой принцессы было в саду своё местечко; тут они
