смотрѣть на замѣчательнаго путешественника всѣ домашніе. Но оловянный солдатикъ не загордился. Его поставили на столъ, и—чего, чего ни бываетъ на свѣтѣ!—онъ увидалъ себя въ той же самой комнатѣ, увидалъ тѣхъ же дѣтей, тѣ же игрушки и чудесный дворецъ съ красавицей-танцовщицей! Она попрежнему стояла на одной ножкѣ, высоко поднявъ другую. Вотъ такъ стойкость! Оловянный солдатикъ былъ тронутъ и чуть не заплакалъ оловомъ, но это было бы неприлично и онъ удержался. Онъ смотрѣлъ на нее, она на него, но они не перемолвились ни словомъ.
Вдругъ одинъ изъ мальчиковъ схватилъ оловяннаго солдатика и ни съ того, ни съ сего швырнулъ его прямо въ печку. Навѣрное это все бука подстроилъ! Оловянный солдатикъ стоялъ въ полномъ освѣщеніи. Ему было ужасно жарко, отъ огня или отъ любви—онъ и самъ не зналъ. Краски съ него совсѣмъ слѣзли, онъ весь полинялъ; кто знаетъ отчего—отъ дороги или отъ горя? Онъ смотрѣлъ на танцовщицу, она на него, и онъ чувствовалъ, что таетъ, но все еще держался стойко, съ ружьемъ на плечѣ. Вдругъ дверь въ комнатѣ распахнулась, вѣтеръ подхватилъ танцовщицу, и она, какъ сильфида,[1] порхнула прямо въ печку къ оловянному солдатику, вспыхнула разомъ, и—конецъ! А оловянный солдатикъ растаялъ и сплавился въ комочекъ. На другой день горничная выбирала изъ печки золу и нашла его въ видѣ маленькаго оловяннаго сердечка; отъ танцовщицы же осталась одна розетка, да и та вся обгорѣла и почернѣла, какъ уголь.
- ↑ Сильфида — дух воздуха. (прим. редактора Викитеки)
смотреть на замечательного путешественника все домашние. Но оловянный солдатик не загордился. Его поставили на стол, и — чего, чего ни бывает на свете! — он увидал себя в той же самой комнате, увидал тех же детей, те же игрушки и чудесный дворец с красавицей-танцовщицей! Она по-прежнему стояла на одной ножке, высоко подняв другую. Вот так стойкость! Оловянный солдатик был тронут и чуть не заплакал оловом, но это было бы неприлично и он удержался. Он смотрел на неё, она на него, но они не перемолвились ни словом.
Вдруг один из мальчиков схватил оловянного солдатика и ни с того, ни с сего швырнул его прямо в печку. Наверное это всё бука подстроил! Оловянный солдатик стоял в полном освещении. Ему было ужасно жарко, от огня или от любви — он и сам не знал. Краски с него совсем слезли, он весь полинял; кто знает отчего — от дороги или от горя? Он смотрел на танцовщицу, она на него, и он чувствовал, что тает, но всё ещё держался стойко, с ружьём на плече. Вдруг дверь в комнате распахнулась, ветер подхватил танцовщицу, и она, как сильфида,[1] порхнула прямо в печку к оловянному солдатику, вспыхнула разом, и — конец! А оловянный солдатик растаял и сплавился в комочек. На другой день горничная выбирала из печки золу и нашла его в виде маленького оловянного сердечка; от танцовщицы же осталась одна розетка, да и та вся обгорела и почернела, как уголь.
Далеко-далеко, въ той странѣ, куда улетаютъ отъ насъ на зиму ласточки, жилъ король; у него было одиннадцать сыновей и одна дочка Элиза. Одиннадцать братьевъ-принцевъ уже ходили въ школу; на груди у каждаго красовалась звѣзда, а сбоку гремѣла сабля; писали они на золотыхъ доскахъ алмазными грифелями и отлично умѣли читать,—хоть по книжкѣ, хоть наизусть—все равно. Сразу было слышно, что читаютъ настоящіе принцы! Сестрица ихъ Элиза сидѣла на скамеечкѣ изъ зеркальнаго стекла и разсматривала книжку съ картинками, за которую было заплачено полкоролевства.
- ↑ Сильфида — дух воздуха. (прим. редактора Викитеки)
Далеко-далеко, в той стране, куда улетают от нас на зиму ласточки, жил король; у него было одиннадцать сыновей и одна дочка Элиза. Одиннадцать братьев-принцев уже ходили в школу; на груди у каждого красовалась звезда, а сбоку гремела сабля; писали они на золотых досках алмазными грифелями и отлично умели читать, — хоть по книжке, хоть наизусть — всё равно. Сразу было слышно, что читают настоящие принцы! Сестрица их Элиза сидела на скамеечке из зеркального стекла и рассматривала книжку с картинками, за которую было заплачено полкоролевства.
