Ершовичъ,—чтобъ его щука проглотила!—какъ крикнетъ:—«Ястребъ!» Я со страху крикнулъ,—червякъ упалъ въ воду, а Ершъ Ершовичъ его и проглотилъ… Это называется врать?!. И ястреба никакого не было…
— Что же, я пошутилъ,—оправдывался Ершъ Ершовичъ.—А червякъ, дѣйствительно, былъ вкусный…
Около Ерша Ершовича собралась всякая рыба: плотва, караси, окуни, молявки,—слушаютъ и смѣются. Да, ловко пошутилъ Ершъ Ершовичъ надъ старымъ пріятелемъ! А еще смѣшнѣе, какъ Воробей Воробеичъ вступилъ въ драку съ нимъ. Такъ и налетаетъ, такъ и налетаетъ, а взять ничего не можетъ.
— Подавись ты моимъ червякомъ!—бранился Воробей Воробеичъ.—Я другого себѣ выкопаю… А обидно то, что Ершъ Ершовичъ обманулъ меня и надо мной же еще смѣется. А я его еще къ себѣ на крышу звалъ… Хорошъ пріятель, нечего сказать. Вотъ и трубочистъ Яша тоже скажетъ… Мы съ нимъ тоже дружно живемъ и даже вмѣстѣ закусываемъ иногда: онъ ѣстъ,—я крошки подбираю.
— Постойте, братцы, это самое дѣло нуж-
