Шмеля. Она присѣла на травку, облизала ножки, запачканныя въ цвѣточномъ соку, и разсердилась.
— Какой грубіянъ этотъ Шмель… Даже удивительно!.. Еще ужалить хотѣлъ… Вѣдь, все мое—и солнышко, и травка, и цвѣточки.
— Нѣтъ, ужъ извините,—мое!—проговорилъ мохнатый Червячокъ, карабкавшійся по стебельку травки.
Козявочка сообразила, что Червячокъ не умѣетъ летать, и заговорила смѣлѣе:
— Извините меня, Червячокъ, вы ошибаетесь… Я вамъ не мѣшаю ползать, а вы со мной не спорьте!..
— Хорошо, хорошо..! Вотъ только мою травку не троньте. Я этого не люблю, признаться сказать… Мало ли васъ тутъ летаетъ… Вы—народъ легкомысленный, а я Червячокъ серьезный… Говоря откровенно, мнѣ все принадлежитъ. Вотъ заползу на травку и съѣмъ, заползу на любой цвѣточекъ и тоже съѣмъ. До свиданія!..
Въ нѣсколько часовъ Козявочка узнала рѣшительно все, именно, что, кромѣ солнышка, синяго неба и зеленой травки, есть еще и сердитые шмели, серьезные червяки и разныя колючки на цвѣтахъ. Однимъ словомъ, получа-
