ни писчея бѣлка, ни осмьничіи, ни костки, ни явка, ни иная которая пошлина, ни города не дѣлаютъ, ни двора моего не ставятъ, ни коня моего не кормятъ, ни сѣнъ моихъ не косятъ, така жъ ни къ сотцкому, ни къ дворскому, ни десятскому, съ тяглыми людми не тянутъ ни въ которые проторы и въ разметъ, ни въ иныи въ которыи пошлины. А намѣстницы мои Звенигорододцкіи и волостели Звенигородцкіи, и Рузскіи мои намѣстники и волостели мои Рузскіи, и ихъ тіуни, на тѣхъ хрестьянѣхъ на монастырскихъ кормовъ своихъ не емлютъ, ни всылаютъ къ нимъ ни по что, а праветщики и доводщики поборовъ не берутъ, нн въѣжщаютъ; а вѣдаетъ игуменъ Сава самъ свои люди во всѣхъ дѣлѣхъ и судитъ самъ во всемъ, или кому игуменъ прикажетъ, оприче душегубства. А случитца судъ смѣтной городцкимъ людемъ или волостнымъ съ монастырскими людми, и намѣстницы мои Звенигородцкіи и Рузскіи и ихъ тіуни тѣхъ людей судятъ, а игуменъ съ ними судить, или кому прикажетъ въ свое мѣсто. А правъ ли будетъ или виноватъ монастырской человѣкъ, и онъ правъ и виноватъ монастырю, игумену съ братъею, а намѣстники мои и волостели и ихъ тіуни въ монастырского человѣка не вступаютца, ни въ правого ни въ виноватого; а вѣдаетъ игуменъ въ правдѣ и въ винѣ своего человѣка самъ, а истцево заплатятъ на обѣ стороны. А правъ ли, и виноватъ ли городцкій или волостный человѣкъ будетъ, и онъ въ правдѣ и въ винѣ намѣстникомъ моимъ и волостелемъ и ихъ тіуномъ, и имъ истцево заплотятъ; а игуменъ съ братьею или ихъ приказщикъ въ городнаго и волостного человѣка не вступаютца. А пятенщики мои, Звенигородскіи и Рузскіи у манастырскихъ людей коней не пятнятъ, а таможники мои тамги не емлютъ на монастырскихъ людехъ: язъ Князь Юрьи Дмитреевичь Пречистой далъ пятно и тамгу, на теміянъ далъ игумену Савѣ съ братьею: держитъ игуменъ въ манастырѣ свое пятно. Которой хрестьянинъ манастырской купитъ или мѣняетъ, и онъ пятнить въ монастырѣ; а которой хрестьянинъ манастырской продасть въ торгу или въ селѣ, и они тамгу платятъ игумену Савѣ въ монастырѣ, а которой пропятнитца или протамжитца манастырскій, игуменъ Сава вину возметъ на монастырь, а таможники мои, Звенигородцкіи и Рузскіи въ монастырского человѣка не вступаютца. Да далъ язъ Князь Юрьи Дмитревичь отцу своему игумену Савѣ борть свою, по рѣчки по Иневѣ и отъ суходола по Покровъ Святѣй Богородици, отъ Покрова по Нару вверхъ до Вапшева, до рѣки Москвы, а по другую сторону по правую по Олександрова село по Шубина, да по слободкы по Дмитреевой, да по Нахабну къ рѣцѣ Москвѣ; далъ язъ Князь Юрьи Дмитреевичь отцу своему игумену Савѣ бортника Ондрейка Телицына съ деревнею, въ которой живетъ на Рѣпищи, и онъ тѣ борти манастырскіи дѣлаеть. А черезъ сю мою грамоту кто ихъ чимъ изобидитъ, быти отъ меня въ казни. А грамота писана въ лѣта шесть тысящъ 912, мѣсяца Маія 10 день.
Подлинникъ писанъ весьма мелкимъ уставомъ, на листѣ хлопчатобумажномъ, длиною 8¾, шириною 3¼ вершка. Внизу, на красномъ шелковомъ шнуркѣ, привѣшена маленькая черновосковая печать съ неяснымъ изображеніемъ. Сзади грамота заклеена бумагою, — Изъ Тосударственнаго Старыхъ дѣлъ Архива, находящагося при Правителъствующемъ Сенатѣ.
16.—1408 или 1413. Посланіе Бѣлозерскаго монастыря игумена Кирилла Можайскому Князю Андрею Дмитріевичу.
Господину благовѣрному Князю Ондрею Дми-
