Страница:Адам Мицкевич.pdf/777

ближайшіе дни и что папа уже ждетъ Мицкевича. Полиція была встревожена заявленіями Пія IX, въ родѣ того, что наступило время, когда рыцари церкви должны спасти Европу, какъ спасли ее подъ Вѣной, его симпатіями къ Польшѣ и т. п. 21 января Мицкевичъ двинулся въ путь въ сопровожденіи одного изъ своихъ приверженцевъ. На дорогу пришлось взять послѣднія деньги, какія были въ домѣ, оставивъ семью въ такомъ положеніи, что Целинѣ Мицкевичъ не на что было посылать письма (Zywot III. 494). А самъ поэтъ подвигался впередъ по той же самой причинѣ такъ медленно, что «скорѣе шелъ пѣшкомъ, чѣмъ ѣхалъ», какъ онъ самъ вспоминалъ впослѣдствіи. Въ Италіи также все кипѣло предреволюціонной бурей, какъ и во Франціи. Ненависть къ Австріи вырывалась постоянно; къ полякамъ въ обществѣ господствовали самыя живыя симпатіи: ихъ участь въ Галиціи вызывала опасенія, что то же коварство, ту же провокацію австрійское правительство примѣнитъ къ Ломбардіи. Въ февралѣ произошла большая народная манифестація на Piazza del Popolo: папу просили вооружить народъ и воспользоваться польскими офицерами. По дорогѣ Мицкевичъ часто встрѣчался съ итальянскими симпатіями къ Польшѣ и принималъ ихъ за «счастливое предзнаменованіе». Приходилось хлопотать о папской аудіенціи. Препятствіемъ къ этому служили «Книги пилигримства», на которыхъ тяготѣло папское проклятіе, и орденъ З мартвыхъ встанцевъ (Воскресшихъ отъ смерти), который былъ заинтересованъ въ возвращеніи Мицкевича къ церкви, убѣждалъ его изъять это сочиненіе изъ продажи. И лекціи Миңкевича въ Парижѣ далеко не пользовались сочувствіемъ церкви. «Съ Адамомъ, дѣйствительно, произошло то, что предчувствовали католики, писалъ 2 февраля С. Красинскій, — онъ исповѣдался, получилъ разрѣшеніе грѣховъ отъ папы, который уполномочилъ исповѣдника сдѣлать это, и заявилъ, что отдается на судъ церкви и папы». Наконецъ, въ началѣ марта, поэтъ былъ принять папой. Пій IX принялъ Мицкевича очень сердечно и долго съ нимъ разговаривалъ. «Теперь у Адама тотъ же огонь, та же живость, что и прежде», писалъ одинъ изъ римскихъ знакомыхъ Мицкевича (Zywot. IV. 30 ). Поэтъ хотѣлъ побудить Римскаго первосвященника къ дѣятельному выступленію въ защиту Польши, но что же могъ отвѣтить на это папа, кромѣ увѣреній въ своихъ отеческихъ чувствахъ къ полякамъ и лично къ самому Мицкевичу. Такимъ образомъ, эта аудіенція осталась