Страница:Адам Мицкевич.pdf/688

земли, и хоть уже четыреста лѣтъ тому назадъ осѣли въ Литвѣ, все же сохранили свою мазурскую рѣчь и нравы». Во главѣ этихъ людей стоялъ старый Матвѣй Добржинскій, когда -то видавшій видъ. «72 года считалъ себѣ Матвѣй, крѣпкій старикъ, низкаго роста, когда- то барскій конфедератъ. Помнятъ и свои, и враги его кривую дамасскую саблю, которой онъ рубилъ, какъ сѣчкой, пики и штыки, и которой въ шутку далъ скромное прозвище розочки. Изъ конфедерата онъ сталъ сторонникомъ короля и держался Тызенхауза, литовскаго подскарбья. Но когда король принялъ участіе въ Тарговицѣ, Матвѣй снова оставилъ королевскую партію. И вслѣдствіе того, что онъ перемѣнилъ такъ много партій, онъ получилъ когда -то прозвище Пѣтуха на костелѣ, потому что, подобно пѣтуху (флюгеру), онъ поворачивалъ свой флажокъ повѣтру. Напрасно ты сталъ бы довѣдоваться у него о причинахъ столь частыхъ перемѣнъ. Можетъ быть, Матвѣй слишкомъ любилъ войну и, будучи побѣжденъ на одной сторонѣ, снова пускался въ бой на другой? Можетъ быть, какъ тонкій политикъ, онъ угадывалъ духъ времени и шелъ туда, гдѣ видѣлъ благо отчизны? Кто знаетъ? Одно можно сказать, что имъ никогда не руководили ни стремленіе къ личной славѣ, ни подлая корысть, и что онъ никогда не держался русской нартіи (z moskiewska partya ); при одномъ видѣ москаля онъ начиналъ кипятиться и ежиться. Чтобы не встрѣтить москаля, онъ послѣ захвата края засѣлъ въ своемъ домѣ, какъ медвѣдь, который въ своей берлогѣ сосетъ лапу». Въ великолѣпной сценѣ Мицкевичъ разсказываетъ, какъ старикъ разгуливалъ по своей усадьбѣ, когда явился посланецъ графа, Гервазій, собирать себѣ дружину среди Добржинскихъ. Вся 7 - я книга посвящена этому «военному совѣту», который повидимому представляетъ сколокъ съ тѣхъ сеймиковъ, какіе устраивала польская эмиграція въ Парижѣ. «Раздѣляется на двѣ кучи толпа и, кивая головами въ двѣ противоположныя стороны, одни кричатъ: не позволяемъ, а другіе: просимъ!» Сначала шла рѣчь о войнѣ съ Россіей, потомъ дѣло было повернуто ловкимъ манеромъ въ другую сторону, и оказалось, что прежде всего слѣдуетъ сдѣлать набѣгъ на Соплицово. И тогда «Мацекъ (Матвѣй), до тѣхъ поръ понурый, неподвижный, всталъ съ лавки и медленными шагами вышелъ на середину комнаты и, подперши руки въ боки, глядя передъ собой и кивая головою, началъ говорить, произнося от-